Часть 17/?Его проводили в спальню – Трандуил подозревал, что Бард пожертвовал собственной – просторную и скромно обставленную. Небольшой сундук, совсем маленький столик с принадлежностями для умывания и простой деревянный стул – вот и вся обстановка. И кровать, конечно, - широкая, застеленная мягкими тюфяками и чистым бельем, покрытая неожиданно красивым вязаным красно-бежевым покрывалом. Ему вдруг захотелось раздеться, нырнуть под гостеприимно отогнутый угол одеяла, ощутить под пальцами искусное плетение неизвестной мастерицы. Просто лежать и смотреть в низкий деревянный потолок, следя, как расходятся по старому, темному дереву глубокие трещины... Избавиться от ощущения, что он – очень туго натянутая тетива, которая то ли выпустит стрелу точно в цель, то ли порвется. В дверь стучали, и он стряхнул с себя наваждение, пригласив Барда войти и выслушав приглашение ужинать. Столовую устроили в подвале – каменные своды, широкий стол из сосновых досок, свечи и тепло от огня в камине. Они сидели вдвоем с Бардом, пили привезенное им вино, и молчали – молчать с этим спокойным, немногословным человеком было удобно. Пожалуй, даже уютно. Трандуил смотрел как широкие, сильные кисти рук обхватывают кубок, рассматривал льняную рубаху с простой вышивкой вокруг ворота, слушал, как потрескивают дрова и понимал, что тянет время, не начиная разговора. Вопреки тому, что думают о них смертные - время – самая большая ценность для эльфа. Только не годы – минуты. Вот такие вот минуты, которые хочется растянуть на век. - Дракона убил ты. Это преимущество вряд ли кто-то сможет… оспорить. - Угу. Если бы мы могли еще и предъявить … физические доказательства. Кто же знал, что этот поганый ящер бесследно сгинет в озере! Конечно, летом попробуем поискать еще, но в успех я уже не верю. Сильные подводные течения и слишком много мест настолько глубоких, что ни один ныряльщик не достанет. – Бард помолчал, глотнул еще вина, и, видя его отрешенный взгляд, Трандуил понимал, что тот вновь вспоминает. – Я же подбил его прямо над городом! Эсгарот стоял на мелководье, его туша должна была торчать над водой как остров! - Вероятно, он умер не сразу и смог отплыть. Вряд ли в тот момент ты имел возможность за этим проследить. - Это уж точно. Так или иначе, мы остались без неопровержимых доказательств и без шкуры и клыков, которые можно было бы выгодно продать. - Не расстраивайся. Его голова все равно не поместилась бы на стене твоей гостиной. Они посмеялись – немного нервно, а потом человеческая девушка, в которой Трандуил узнал старшую дочь Барда, внесла поднос с печеной рыбой, и они оба отдали должное еде. И Трандуил вспоминал, как вскоре после битвы, вместе с несколькими эльфами приехал к тому, что осталось от Эсгарота. Люди доставали из воды то немногое, что удавалось спасти, и раскладывали на берегу тела погибших. Был осенний день – сухой и холодный, удивительно прозрачный, наполненный неожиданно ярким светом солнца , хрустом пожухлой, жесткой, покрытой морозным инеем травы, и тихим, горестным плачем. Эльфы помогали людям, а потом бродили вместе с ними среди трупов, пытаясь узнать своих – Трандуил знал, что несколько его подданных часто бывают в Озерном городе по торговым делам. Знал он и то, что все они благополучно вернулись домой, но поблагодарил двух человеческих мужчин, вытащивших из обугленного месива на берег обгоревшее тело с острыми ушами. Оно было настолько грязным и израненным, что никто не заметил черного обломка стрелы. Рыба была свежей и вкусной, приправленной ароматным чабером. Трандуил потянулся и положил себе еще кусок. - Давай продолжим. Я жду от тебя возражения, что голова дракона, конечно, не вариант для этой гостиной, но отлично смотрелась бы на стене твоего тронного зала. Бард медленно… пожалуй, излишне медленно опустил вилку на тарелку. Трандуилу было интересно, как именно он ответит – редкие люди могли удивить его, и этот был из их числа. - Вы ждете именно такого возражения? – Сказано было ровно, практически без выражения. Он не выделил «вы» и Трандуил решил помочь. - Мне лично было бы приятно видеть тебя в этом качестве. И я уверен, что нынешние обитатели Дейла со мной согласны. - Чего нельзя сказать о прежних обитателях Дейла. - Вот как? Их мнение приходится принимать в расчет? Похоже, мы возвращаемся к нашему уличному разговору. И к разбитой статуе… первого короля Дейла, да? - Мои люди торопят события. Поговаривают, что нужно установить памятник… убийце дракона. Другой, высказавшийся о себе так нарочито в третьем лице, мог бы получить подозрения в лицемерной скромности. Но Трандуил понимал - к Барду это не относится. И это могло стать как плюсом, так и минусом. - Не только люди, судя по участию гнома из приближенных Торина Дубощита. Как его... Бофур, кажется? Бард кивнул, но не спешил говорить дальше. Судя по тому, насколько Трандуил успел узнать этого человека, излишняя прямота в нем сочетается с умением ждать и выдающимся умом. Что здесь? Опасается сболтнуть лишнего? Сам для себя еще ничего не решил? Ну не может быть, чтобы столько усилий ради всех этих людей не всколыхнули в нем и толики честолюбия. И желания получить отдачу за свой труд. - С восстановлением города мы можем помочь. Ускорить разбор завалов, чтобы ваши люди могли обосноваться. С продуктами сложно? – Рыба была вкусной, но нельзя было не заметить, что на столе, кроме нее, только привезенные им вино и сладости. - Сложно. Я не перестаю благодарить вас за помощь – если бы не вы, не знаю, как бы мы пережили зиму. – Бард потер переносицу и развел руками. – Этот город всегда жил торговлей. Да, здесь жили отличные мастера – чудесные игрушки из Дейла помнят до сих пор, но все же основой благосостояния жителей всегда была торговля с Эребором. Ярмарки три раза в год и доходы от посреднических сделок. Не будет их – городу не выжить. И не важно, будут ли здесь жить переселенцы из Эсгарота или откуда угодно еще. - Но почему их должно не быть? Насколько я знаю, Король-под-горой энергично восстанавливает утраченное. И кузни уже начали изготавливать оружие на продажу. Думаю, и за прочими товарами дело не станет. Бард отвел взгляд, обвел кончиками пальцев контур сучка на доске столешницы, заставив Трандуила ощутить болезненное покалывание в пальцах и желание тоже положить руку на дерево. - В Эреборе сейчас ситуация, во многом схожая с нашей. – Помолчал, словно надеясь, что ему зададут уточняющий вопрос, но Трандуил молчал, зная, что только спугнет, и не прогадал –прямота победила. - Короче говоря, есть король Даин, у которого давние, налаженные связи со старыми торговыми семьями Дейла. И которому было бы выгодно видеть здесь их, а не нас. И есть король Торин, который очень хотел бы избавиться от опеки Даина. Ибо если у меня есть хотя бы слава убийцы дракона, хоть и без трофейной головы, то у Дубощита сейчас – только слава гнома, унаследовавшего семейный душевный недуг. Добавьте к этому ссоры с сильными соседями – я имею ввиду вас, владыка, связи с такими голодранцами как погорельцы Озерного города, и пару совсем молодых и неопытных наследников, чье здоровье на данный момент оставляет желать лучшего. Соответственно противопоставьте ему все, что есть у Железностопа. Впрочем, возможно, вы и сами осведомлены? - С чего ты взял? - Ваша подданная, целительница. Насколько я понимаю, не будь ее – Фили уже не было бы в живых, да и с Кили могло бы все кончится плохо. Трандуил поморщился. - Тауриэль изгнана за несоблюдение моего прямого приказа. И, если то, что ты говоришь, верно - находится в Горе по собственной воле. Но вернемся к нашему разговору. Дубощит говорил с тобой? Предлагал союз?
Часть 18/?Бард скривился, явно подбирая слова. - Я хотел бы ответить «да», но Подгорный король – не самый гибкий дипломат. Скажем так, для Торина мы – более удобный вариант. В нашей слабости для него есть и плюсы, и минусы – мы можем стать верными союзниками, мы не составим конкуренции, как ставленники Даина, но мы и не можем сейчас оказать существенной помощи. И правило связки прутьев, которую невозможно переломить, тут не сработает – наше объединение со сторонниками Дубощита реальной силы нам не даст. И мы, и он сейчас слишком уязвимы. - Так что говорит Король-под-Горой? - Чтобы я не волновался. - Вот как? Бард опять сделал паузу и вдруг на что-то решился, уставился на него пристальным, ищущим взглядом. - Я позволю себе задать прямой вопрос: вы заключали с ним какие-то соглашения? - Нет. Почему ты так решил? - Потому... для меня, конечно, не секрет, что ваши с ним отношения далеки от добрососедских. Я, признаться, пытался говорить с ним по этому поводу, предлагал даже свое посредничество, но он и слышать не хотел о союзе с вами. Он вам не доверяет, в возможность выгодного обоюдного сотрудничества не верит, и высказывался по этому поводу со всей возможной… - Руганью? Бард хмыкнул: - Определенностью. И вот недавно, когда мы в очередной раз подняли эту тему, и я сказал, что вполне успешно закупаю у вас продовольствие, и могу переписываться с вами, не используя все известные мне ругательства, он выразился в ином ключе. А именно, чтобы я не волновался – скоро мы получим от вас и военную поддержку, и выгодные торговые условия. Бард замолчал и занялся вином, явно давая Трандуилу сделать следующий ход. Значит, все-таки Дубощит. Догадка была верной. Остается вопрос, говорит ли Бард сейчас от своего имени, или таким образом его пытаются водить за нос и подводят… к чему? Нериэль потребовал отречения в пользу Леголаса… Бард передал слова Дубощита как «получим от вас»… но ведь это «от вас» может означать от эльфийского королевства вообще, участие короля Трандуила тут совсем не обязательно. Да, похоже, с Дубощитом придется встретиться лично. Но с Бардом договариваться придется сейчас, в его положении не разбрасываются даже такими, сейчас не самыми сильными, союзниками. - Вы понимаете, о чем идет речь? Может, он хочет предложить вам те спорные драгоценности? Трандуил мотнул головой. – Посмотрим. Могу предположить, что он все же собирается обуздать свой нрав ради дела. - Давай пока оставим Эребор. Чего именно ты, король Дейла, ждешь от меня? И что предлагаешь? Он ждал, что Бард будет отрицать, но он воспринял обращение как должное. - Обозначьте свое присутствие, владыка. И поддержку. Вы говорили о помощи в восстановлении Дейла – сделайте это. Полагаю, вашим мастерам потребуется охрана для проезда. Несколько десятков воинов не примут за враждебно настроенное войско, но их присутствие даст всем уверенность в нашем союзе. Даже король Даин не найдет к чему придраться. Я со своей стороны могу обещать, что приложу все усилия к тому, чтобы ваши отношения с Торином не мешали выгодной торговле. Я понимаю, вам кажется, что я преувеличиваю свое влияние. И, не буду лукавить, я действительно не могу гарантировать успех. Я тоже не очень-то опытный дипломат... но я могу быть посредником. Я слышал, что вам нужно оружие, и вы не сошлись в цене. - Причем сразу с двумя гномьими королями, - в чем другом, а в отношении к нам они явно единодушны. - Я могу купить для вас оружие. Будто для нас, для защиты Дейла, но большая часть пойдет вам. Торин не может не понимать сколь необходимо для нас иметь собственное, пусть небольшое, войско. Он выделил нам кое-что, но просто так раздавать мечи и пики он не может, а платить нам особенно нечем. Чтобы он ничего не заподозрил, я скажу ему, что продал вам... собственно, я и так собирался отдать его вам в качестве благодарности за помощь – прошлую и будущую. - Отдать что?.. – не понял Трандуил, но Бард быстро метнулся куда-то, развернул простой белый платок и разложил перед ним на столе... - Ожерелье короля Гириона. Камни были заключены в простую золотую оправу в виде узких, тесно прилегающих друг к другу клиньев, немного отличающихся по длине. Трандуил видел его – о, давно, даже для эльфа. 495 мелких изумрудов, чья глубокая зелень оттенялась вкраплениями бриллиантов - роса на яркой траве. И пять крупных камней-подвесок, изумительного темно-зеленого цвета – бархатистые листья или капли воды из лесного пруда. Трандуил пораженно протянул руки к этому великолепию, благоговейно скользнул кончиками пальцев, не решаясь взять в руки. - Примерьте. Бард вдруг оказался сзади и потянулся через плечо к столу, его волосы пощекотали Трандуилу щеку. Он почувствовал тепло и – на короткое мгновение - тяжесть чужого тела, но успел осознать, что не хочет, чтобы эти ощущения исчезали. Это пугало, это возвращало его в мучительные и смущающие воспоминания, но вместе с тем было так завораживающе приятно, что он замер, не зная чего хочет – отпрянуть или податься назад и прижаться плотнее. - Под открытую рубашку будет очень красиво. Точно. Будет. Он перехватил настойчивые руки, пытающиеся развязать его шарф, потом аккуратно свернул платок, спрятав искушающее изумрудное великолепие, и осторожно отодвинул от себя. - Я не могу этого взять. Я очень благодарен тебе, но нет. Дубощиту мы можем сказать все, что… - Я обидел вас? Простите. Это было непозволительной бесцеремонностью с моей стороны. Трандуил посмотрел на его, похоже, искренне огорченное и растерянное лицо. Если бы он не знал этого человека, то принял бы его внимание за неловкое ухаживание. - Я не приму вашего отказа. Это дар в знак моей дружбы и благодарности за вашу помощь. Если вы хотите видеть меня королем, уважайте мои решения. Трандуил хотел и не мог сказать, что его помощь – ничто, по сравнению с тем, что сделал для него Бард. Он уже потушил свечу и почти заснул, балансируя на грани между полным провалом сна и спутанностью сознания дремы, когда ставня чуть слышно скрипнула. Гибкая, тонкая фигурка, облаченная в темно-зеленый костюм, легко проскользнула в щель и спрыгнула с подоконника на пол, потом прикрыла ставень и посмотрела на него в упор. - Простите, что разбудила, владыка. - Прости, что не дождался. Я не думал, что ты сможешь вырваться из Горы так скоро, Тауриэль. Надеюсь, это не вызовет никаких подозрений?
*по прочтении*... особенно хочется отметить описание жизни в Дэйле в процессе восстановления, делёжки жилья и проч. Так всё по-настоящему, хотя всего в паре предложений, но настолько ёмко, что и тоска в связи с этим нахлынула самая настоящая.
And I'd choose you; in a hundred lifetimes, in a hundred worlds, in any version of reality.
Знал он и то, что все они благополучно вернулись домой, но поблагодарил двух человеческих мужчин, вытащивших из обугленного месива на берег обгоревшее тело с острыми ушами. Оно было настолько грязным и израненным, что никто не заметил черного обломка стрелы. О-о-о...
Ну вот теперь и я подсела на этот чудесный фанфик (а долго крепилась и нечитала, все ждала завершения, но не дождалась, эх...) Спасибо автору за такую чудесную работу
Здравствуйте все, большое спасибо что читаете. Сейчас внезапно будет дальше.
Извините, получилось долго - у меня почему-то именно этот кусок катастрофически не получался и итог мне активно не нравится. Короче, автор понял, что надо уже этот кусок, чтоб его, выложить как есть. Потом, когда буду целиком выкладывать, надеюсь меня осенит и я его перепишу. Блажен кто верует!
Часть 19/?Трандуил решил прогуляться в одиночестве – еще раз осмотреть город и более точно прикинуть, сколько эльфов он сможет прислать и какие мастера понадобятся в первую очередь, но ноги сами понесли его к узкой каменной лестнице, спускающейся к маленькой пристани. Похоже, люди еще не добрались сюда - здесь ничего не изменилось и обрушенные ступени по-прежнему были свалены неаккуратной кучей. Он медленно пошел вниз, перепрыгивая через провалы и подцепляя кончиком сапога прошлогодние сухие листья. Солнечные блики играли на воде, превращая ее в переливающийся золотистый ковер, и заставляли щуриться. Он неловко оступился, и почувствовал, что битый камень под ногами сменился чем-то мягким – опустил глаза и долго смотрел на совершенно испорченный, почти истлевший ковер. Зачем пришел сюда? Он не знал – на этот вопрос не было ответа, или он боялся дать ответ. Над открытыми вратами Эребора ярко голубело небо – такое непохожее на памятную ему черную мглу, но почему-то не менее зловещее. Не менее предвещающее. - Любуешься видами? Трандуил резко повернулся, успев удивиться, что кто-то смог подобраться к нему незамеченным, и увидел мрачную фигуру Подгорного короля. Дубощит стоял на лестнице и потому казался сейчас выше Трандуила – эльф с удивлением понял, что впервые смотрит на это лицо снизу вверх. - Отчего же нет? Прекрасная погода. – Он отвесил церемонный приветственный поклон, пожалуй, чуть ниже, чем следовало бы, и получил в ответ сдержанный кивок. Почему, говоря с этим гномом, он никогда не может удержаться от ехидства? - Позволь узнать, как себя чувствуют твои наследники? Вчера ночью Трандуил получил исчерпывающий отчет о состоянии здоровья обоих королевских племянников, и имел о нем представление, пожалуй, даже лучшее, чем дядюшка, но Торину об этом было знать необязательно. Как и о некоторых указаниях, которые он дал Тауриэль. Дубощит немного помолчал – Трандуилу показалось, что он ищет повод ответить какой-нибудь резкостью насчет его праздного любопытства, но вежливость неожиданно возобладала. - Кили значительно лучше. Раны затянулись – конечно, еще потребуется время, чтобы восстановить силы, но все будет в порядке. Фили… так и не пришел в себя. Но мы не теряем надежду. Старшему наследнику рода Дурина прийти в себя пока не грозило, и Тауриэль за этим проследит. - На его стороне молодость, отличное здоровье и присущее всему вашему роду упрямство. Если он продержался столько времени, думаю, надежда на благополучный исход вполне обоснована. Торин согласно склонил голову и спустился на пару ступенек вниз. Теперь они смотрели прямо друг на друга, и Трандуил отметил, что лицо гнома выглядит еще более отстраненным, чем обычно, он заметно похудел, а под глазами залегли глубокие тени. - Ты приехал поговорить с Бардом? - Да. Мы обсуждали поставки зерна и овощей – у людей в Дейле совсем плохо с продуктами. Собственно, у гномов в Горе с продуктами было не лучше, но у эльфов они ничего не покупали, предпочитая помощь своих сородичей или, как сообщили Трандуилу, обмениваясь с переселенцами из Озерного города. Видимо, так гордость Подгорного короля не страдала, а перекупленный кусок лепешки не застревал в горле. - Успешно ли продвигается восстановление твоего королевства? - Мы многое сделали. Но предстоит сделать еще больше. Они перекидывались этими вежливыми, по сути ничего не значащими репликами. Это даже не было пристрелкой – они знали друг друга слишком давно, чтобы тратить время на подобные глупости. Скорее запланированная пауза перед схваткой… Хотя, если Трандуил прав в своих догадках, первый удар Дубощитом уже нанесен, но он свое главное ответное оружие пока придержит. - Я так понимаю, кузням ты уделил первостепенное внимание. И, видимо, сложил в их восстановление много сил и средств – судя по тем ценам, которые хочешь теперь получить за свое оружие. Он ожидал в ответ чего угодно – от вспышки ярости до уверенного злорадства, но получил неожиданно спокойный взгляд. Не слишком ли спокойный? Может, правильным словом будет «непроницаемый»? - Действительно немало. – размеренно протянул Торин. - И сил, и средств. В том числе мастерам, которые смогли быстро приехать и согласились поселиться в руинах. - Ну уж и в руинах! Конечно, за столько лет все внутреннее убранство обветшало, но, насколько он смог заметить, Смауг не особенно интересовался внутренними покоями, предпочитая сокровищницу. - Не хочешь взглянуть сам? Брови Трандуила поползли вверх – на приглашение его в святая святых он не рассчитывал. Разве что через сколько-то лет, когда Эребор восстановится во всей своей мощи и красоте, и королю Эребора будет чем похвалиться перед соседями.
Часть 20/?Они вошли в Подгорное королевство через центральные врата. Похоже, это было первое, что гномы привели в порядок – о прежних разрушениях свидетельствовали только груды битого камня, аккуратно сложенные по сторонам, и свежая кладка. По случаю дневного времени ворота были открыты, хотя, разумеется, охранялись – в караульной дежурило четыре гнома, приветствовавших своего повелителя. Впрочем... Трандуил пригляделся – не то чтобы он очень хорошо разбирал родовые знаки гномов, но, похоже, двое были из подданных Даина. Они почти сразу свернули с центрального прохода в один из боковых коридоров, потом долго поднимались по лестнице. Трандуил привык думать о гномских городах как о чем-то мрачном, наполненном совершенно чуждой ему тяжеловесной красотой – как ни странно ему было совмещать два этих слова. Но эту галерею ему раньше видеть не приходилось – он вынужден был признать, что его представления были неполными и однобокими. По левой стороне были прорезаны арочные окна – не традиционная эльфийская ажурная вязь, но и не строгие бойницы оборонительных стен. Из окон виднелись расставленные попарно колонны, опирающиеся на широкий карниз, такие же пары украшали забранные желтыми и оранжевыми стеклами проемы по правую руку. По стенам вился затейливый орнамент в бордовых, золотых и синих тонах – теплый, удивительно подходящий этим суровым местам. Краски узоров потускнели, кое-где явно испытали на себе воздействие воды, но продолжали быть удивительно гармоничными... в том числе и с тем, кто вел его сейчас, уверенно показывая дорогу. Трандуил с удивлением понял, что его ведут ни в одну из приемных, где обычно проходили все официальные встречи, велись переговоры и заключались договора, и уж точно не в кузни, а в личные покои, обычно скрытые от посторонних глаз. Он не знал, чем обязан такой чести... впрочем, честь ли это, или желание говорить наедине? Галерея повернула вправо, на углу открылась небольшая квадратная площадка с нависающим на пропастью балконом, и Трандуил, несмотря на тревожные мысли, остановился и не сдержал восхищенного возгласа. Покрытые лесом горы расступились и приоткрыли лежащее далеко в низине пронзительно синее озеро; окружающие его холмы, отдаляясь, теряли густую зелень и становились темно-сиреневыми, а совсем далеко, уходя к грозонту, возвышались исполинские пики, шапки которых блестели ледяным белым. Он подошел к краю, положил руки на каменное ограждение и привстал на цыпочки – хотелось увидеть еще, увидеть больше и запомнить. - Не бывал здесь раньше? Руки что-то коснулось – он удивленно опустил глаза и увидел, что Дубощит встал рядом и тоже положил руки на каменные перила – совсем близко, так, что они соприкасались. Узкая, бледная кисть эльфа – длинные прямые пальцы, почти не выраженные суставы, тщательно отполированные ногти, и широкая ладонь гнома – воплощение всех умений кузнечного мастера; сравнение не в пользу Трандуила, хоть он и знал, что не лишен силы, также, как Дубощит, по своему, гибкости. Иначе гном не ввязался бы в союз с Нериэлем, желая сохранить свой трон. - Нет, не бывал. Откуда бы? Хотя наши разведчики составляли карты и описания прилегающих земель к северу – о горном озере я слышал. Торин не ответил, не убирал руку и не отодвигался, и они стояли и смотрели, позволяя свежему ветру трепать их волосы и хлопать полами плащей. А потом Дубощит вдруг потянулся куда-то вниз, провел рукой по каменному карнизу, и Трандуил увидел то, что поначалу ускользнуло от его внимания – на резном каменном узоре виднелись глубокие следы когтей, на растущем чуть ниже хилом деревце, чудом зацепившимся за камни, ветви были обломаны. Очередной порыв ветра проник под одежду, заставив передернуться, и Трандуил вдруг ощутил, как сильно он замерз, и каким холодным было каменное ограждение балкона – кончики пальцев совсем онемели. Он сунул руки в рукава, представил как сильные, когтистые, чешуйчатые пальцы впиваются в эти вот изящные каменные цветы, и сказал: - Этим видом можно наслаждаться бесконечно. Но, признаться, сейчас я предпочел бы вид на разожженный камин. Торин чуть повернул к нему голову, и что-то такое мелькнуло в его взгляде – едва уловимое, но странно знакомое. Мгновение они смотрели друг на друга, а потом хозяин кивнул и приглашающе повел рукой – чуть дальше от балкона была дверь во внутренние помещения. Хотя камин здесь ярко горел, после уличного света, комната казалась сумеречной. Было много темного резного дерева, украшавшего потолок, стены, дверные проемы в другие комнаты. Трандуил ожидал увидеть камень, но его почти не было – даже пол покрывали ковры. Комната напоминала вевернутую наизнанку деревянную шкатулку. Здесь не ощущалось запустения, за исключением, пожалуй, странного запаха, какой-то неприятной нотки, приглушенной ароматом душистых трав, а также пустых деревянных панелей, лишенных каких бы то ни было украшений. Торин, быстро ходивший по комнате и сам зажигающий свечи в высоких кованых канделябрах, заметил его взгляд. - Здесь висели гобелены. Восстановить их уже не получится, со временем повесим новые. - Ковры сохранились лучше? Вопрос был глупым, он понял это, еще прежде чем договорил фразу, и Дубощит справедливо ответил ему удивленным взглядом из-под вздернутых бровей: - Даже хуже. Эти – подарок от гильдии ткачей из Эред Луин, точная копия тех, что лежали здесь при моем деде. – он закончил, укрепил последнюю свечу и указал рукой в сторону камина. – Устраивайся, я подам вино. Трандуил ожидал низких, неудобных для него сидений, но перед горящим огнем стояло не только явно хозяйское кресло, но и что-то вроде длинной, обитой мягким скамьи с красиво изогнутой спинкой. Можно было опереться и протянуть ноги, что он, не без удовольствия, и сделал, приняв из рук гнома кубок с вином. Ковры лежали здесь при короле Троре. Следы от когтей на наружной галерее. Прокисшее вино из королевских покоев... скорее бы этот сын Траина начинал то, зачем привел его сюда! - И я был удивлен, когда увидел сегодня один из тех, старых ковров, в Дейле. Там, где мы с тобой встретились. Сказано было ровно, точно таким же тоном, каким несколько мгновений назад Торин предлагал ему присесть. Следовало признать, когда прижало – гном начал учиться обуздывать страсти. Трандуил промолчал, опустил уже поднесенный было к губам кубок и обвел край кончиками пальцев, окрасив их красным. Торин присел в кресло, тоже с кубком в руках, и тоже не спеша пить и продолжать разговор. Какое-то время они молча смотрели в пламя камина - словно задавшись целью дождаться пока дрова прогорят, подумал Трандуил. Раздраженно подумал. Похоже, они меняются ролями - его сдержанность и умение ждать трещали по швам. Он спросил бы, чего хочет Дубощит, сам, но пока оставалась хоть малейшая надежда, что он тут непричем, следовало молчать. Хотя гнома хотелось взять за бороду и хорошо потрясти! И смотрит он как-то странно, бросая косые взгляды, не поворачивая голову, так, что вспоминается... все вспоминается. Хозяин вдруг резко встал и оставил гостя, отлучился в соседнюю комнату и быстро вернулся с какой-то небольшой шкатулкой, пристроил ее на каминную доску и встал спиной к огню. - Я не буду ходить вокруг да около. Я знаю о твоей связи с драконом. Трандуил все же отпил вино – отличное, надо признать. Не подарок ли от той богатой семьи из Минас-Тирита? Дубощит смотрел на него в упор и почему-то молчал, и Трандуил вдруг осознал, что тот ждет его ответа. Его реакции? - Продолжай. В самом деле, даже тихоня-Нериэль смог выразиться быстро и ясно! А этот стоит и смотрит на него, как-будто... ждал чего-то другого?.. - Сделать вид, что ты не понимаешь меня, тебе не удастся. У меня есть доказательства. А вот это что-то новое. Или он имеет ввиду свидетельства Нериэля и Леголаса? - Какие именно доказательства? - Мы проводим учет в сокровищнице. Все находки описываются, сверяются с сохранившимися старыми записями, все новое – не поддающееся опознанию, несут мне. И вот недавно я получил кое-что... странное. – Торин повернулся и извлек из шкатулки довольно длинную светлую веревку... нет, прядь волос, заплетенную в косичку, скрепленную сверху и снизу изящными, украшенными мелким жемчугом, золотыми зажимами. – Вот. Он обмотал находку вокруг ладони и сунул кулак Трандуилу под нос; пушистая кисточка кончика странно смотрелась на крупных, сильных пальцах. Смауг тогда вырвал ему волосы вместе с кожей, и никаких кос он тогда не носил, но думать об этом было не время. - Ты нашел в своей сокровищнице, которая 170 лет служила логовом дракону, чьи-то волосы, и на этом основании пытаешься обвинить меня в сговоре? И называешь это – он кивнул на предмет разговора, пытаясь сделать кивок максимально выразительным, - доказательствами? - Эльфийские волосы. - Ну, допустим. Хотя я бы сказал, что голова твоего старшего наследника может служить примером тому, что совсем не обязательно эльфийские. Но даже если и так – я, конечно, владыка Лихолесья, но вряд ли могу отвечать за каждого эльфа Средиземья, решившего отправиться за сокровищами. - Допустим. – Дубощит согласно кивнул и вдруг быстро наклонился еще ближе, нарушая все правила приличия, провел пальцем по застежкам плаща. – Но тогда нам придется допустить, что этот эльф одевался у королевских мастеров Лихлесья. Широкая ладонь повернулась и разжалась, и Трандуил увидел на ней серебряную пряжку с тонкой гравировкой в виде узких рябиновых листьев – точную копию тех, что сейчас украшали его воротник. Он потерял ее в ту жуткую ночь, когда Смауг надел на нее ожерелье, а прислуживающие ему эльфы просто заказали у кузнеца такую же. Он бы и не вспомнил, если бы не... Да, это было неожиданно. Не оставалось, пожалуй, ничего кроме как отхлебнуть еще вина – если бы Дубощит, наконец, перестал нависать над ним, подобно грозовой туче. Трандуил протянул руку и положил ее на плечо гнома, слегка надавил, пытаясь отстранить. Он собирался сказать, что услышал достаточно, и что теперь нужно обсудить... но не успел, завороженный стремительной сменой выражения лица гнома. Подчеркнутое спокойствие сбежало с него как вода, а то, что проступало – пугало свирепой, сметающей все на своем пути яростью.
Часть 21/?- Ты кормил эту тварь. Я говорил с людьми из Озерного города – твой верный друг Бард рассказал мне, что эльфы купили целую гору рыбы, а потом мы нашли место, где эту рыбу жрали. И ее, и лосей, оленей, всякую мелкую дичь тоже. – Торин говорил тихо, но было очевидно – слишком очевидно! – что сдержанности тутуже нет и в помине. – Я, признаться, поначалу не понял. Думал, вы боялись за свой лес... а потом мы стали разбирать сокровищницу и нашли это. И не нашли кое-чего другого, как ты думаешь чего, эльф? Голос гнома напомнил Трандуилу колокол, который он слышал в каком-то человеческом городе – звуки от отдельных ударов догоняли друг друга, гул все нарастал, неся тревогу, и, казалось, стремился вылиться во что-то иное, стать чем-то большим, или... оборотиться во что-то?.. Это следовало прекратить немедленно; избавиться от слишком близкого и тревожного синего взгляда – синего взгляда безумца. Было в этом напоре и оглушительной ярости что-то очень знакомое, что-то, наводящее на мысли о шуршании пересыпающегося золота, беспомощности и отчаянии. Трандуил забыл об угрозах Нериэля, о том, что говорил ему Бард, о Леголасе. – Эта темная фигура, резко очерченная на фоне пламени камина, стала вдруг центром всей комнаты, потянула за собой потолок и стены, и, чувствуя как резные панели обрушиваются на него со всех сторон, Трандуил изо всех сих оттолкнул гномьего короля и потянулся к тому, что уже привык считать своей защитой. Своим оружием. Старого дерева здесь здесь было много. Звук был невероятным – резкий скрежет, четкий шепот, острый шелест, а потом Торин вдруг удивленно вскрикнул и тряхнул его, схватив обоими руками за ворот плаща. - Что ты делаешь?! Во имя Махала, что ты делаешь?! Но Трандуил уже не слышал, забывшись в ставших привычными и в то же время всегда новыми боли и восторге – до тех пор, пока одежда не поддалась упрямым рукам. Многострадальные застежки отлетели – теперь, похоже, все сразу, за ними – прихваченная заодно шнуровка рубашки. А потом, после ошеломления и одного мгновения, потребовавшегося гному для узнавания драгоценных камней, Дубощит с совершенно звериным рыком схватился за ожерелье и рванул его. Трандуил кашлял, успевая удивляться – горло, вроде бы, не должно было пострадать, но вот пожалуйста. Сзади сильно болело и горячо стекало за воротник. Если бы не присущая эльфам гибкость и быстрота, сейчас здесь лежал бы остывающий труп со сломанной шеей. Над которым стоял бы гном, со сломанной рукой. Впрочем, пальцы Дубощит все же повредил – поперек шли порезы, а неприятно потянутое запястье, было уже заслугой Трандуила, вывернувшего наглую руку. Оба тяжело дышали, оценивая повреждения и подчеркнуто не глядя друг на друга, потом Дубощит принес полотенце, небрежно бросил ему на колени. - Приводи себя в порядок. Не хватало еще... И убери отсюда эту мерзость, проклятый колдун! Трандуил наклонился, перекинул волосы через плечо и прижал к шее полотенце. Мягкий, чуть влажный лен, еле уловимый запах мяты и... табака? Этот гном даже не дал ему чистого и швырнул свое? - Убрать это не получится, - он протянул руку и провел ладонью по молодым зеленым ростками, покрывшим деревянную ручку кресла. – Если я просто заставлю их завянуть, все равно останутся следы. Тебе придется вызывать мастеров – пусть счищают и заново полируют. Торин брезгливо ковырнул носком сапога ковер, пытаясь подцепить край – не получилось. Сквозь тканую основу из деревянных досок пола тоже тянулись ростки. - Значит я был прав. Во всем был прав, и ты получил эти свои... побрякушки в обмен на... - На что? - Трандуил сел прямее и снял полотенце - кровь, кажется, остановилась. – Ну? На что? - Даже представлять не хочу на что! Что ты такого... что вот это, – Дубощит подобрал с пола упавшую пряжку, стряхнул так и болтавшуюся вокруг запястья косичку и швырнул все это обратно в шкатулку, – вот это лежало отдельно, вместе с самыми ценными, самыми красивыми изделиями! - В шкатулке?.. – прозвучало растерянно и не к месту, но Трандуил был слишком поражен, чтобы сейчас об этом думать. Чтобы оскорбиться из-за того, что на лице Дубощита, казалось уже выразившем всю степень его отвращения, проступило еще больше гадливости. - Ты сделаешь то, что мне нужно, - прорычал он и резко захлопнул крышку. – Или я тебя уничтожу, ты – убогая, бессовестная, похотливая тварь. Слово прозвучало, колокол ударил в последний раз и умолк, оставляя Трандуила наедине с этим осознанием – Дубощит сам смотрел на него... с похотью?.. Вот что означали эти странные взгляды, вот почему они напоминали ему о шелесте золотых монет... и о том, другом шантаже. Или он, раз столкнувшись с подобным, теперь шарахается от собственной тени? - И что же тебе нужно, великий, совестливый и целомудренный еще-пока-король, от такого ничтожества как я? Удар попал в цель, но Дубощит принял его, не пошатнувшись, только слегка усмехнулся и на мгновение прикрыл глаза. - Ты пришлешь сюда эльфов – мастеров и воинов. Поможете восстановить Дейл. Мы заключим договор – официальный договор, и ты подпишешь его – о всяческом сотрудничестве, и военной поддержке. В котором будут оговорены поставки продовольствия и покупка оружия – по нашим ценам. А это, – он махнул рукой в сторону каминной полки – это будет залогом того, что ты призовешь свои войска для помощи мне, а не себе. Трандуил попытался ответить, но следующая фраза Дубощита заставила его изумленно примолкнуть. - Поверь, как бы слаб я не был сейчас, меня хватит на то, чтобы испортить тебе жизнь. И если ты дорожишь своим троном, лучше тебе сделать так, как я говорю. Дорожишь своим троном?! Может ли быть так, что Торин вовсе не в сговоре с Нериэлем и Леголасом? Или просто затеял свою, более выгодную, как он посчитал, игру, когда понял что ему и самому есть что предъявить? Это следовало обдумать. Следовало постараться узнать больше! - Если я дорожу своим троном, мне не следуют заключать заведомо невыгодные моему королевству соглашения. Или мне придется... уступить трон моему сыну, вне зависимости от твоих... доказательств. Дубощит смотрел на него тяжелым взглядом и молчал. Это было неприятно, возможно, и потому, что гном все еще стоял перед ним, а Трандуил продолжал сидеть на низкой скамье. Хотелось зябко повести плечами. Хотелось стянуть разорванный ворот рубашки и спрятаться за опущенными по бокам лица волосами. Вместо этого он расправил складки, поправил ожерелье и заправил непослушные пряди за уши. Откинуться на спинку этой странной полукровати-полускамьи, вот так. Дубощит сглотнул, задержал взгляд на его шее, потом потянулся и все же вырвал несколько ростков. Значит он все-таки прав? Леголас – если бы он только мог поговорить с Леголасом! Он надеялся на Тауриэль – на то, что сын все же попытается уговорить упрямую эльфийку и придет к ней, но Тауриэль вчера заверила его, что не видела Его Высочество со дня битвы. - Ты отказываешься? И все? Упоминание Леголаса не подействовало. - Я не отказываюсь. Я говорю, что мои действия, так ударяющие по благополучию Лихолесья, приведут к моему свержению не менее верно. Твои цены на оружие – безумие, поставлять вам продовольствие... Гном раздраженно тряхнул головой и перебил: – Детали я готов обсудить. Позже. Эребор в гораздо более тяжелом положении, чем твой лес, так что найди для своих отговорки... Кто это ковал? Резкая смена темы сбила с толку. - Прекрати таращиться на меня так, будто ты меня не понимаешь! То, что заклято в пламени дракона, я понял – Дубощит посмотрел на пораненную руку. – Но кто ковал? - Он и ковал. Изумленно вскинутые брови, снова стремительный наклон вниз, жесткие пальцы подхватывают край ожерелья, а шею щекочут длинные черные волосы. Воспользоваться, чтобы удостовериться? Чтобы потом бежать без оглядки? Чтобы... что?! В конце концов, так он ничего не теряет. Трандуил вскинул руки, провел по лицу гнома, отводя от лица мешающие пряди и придерживая их по бокам головы. Волосы у Дубощита были жесткими и тяжелыми, хотя, может, так казалось от украшавших косички серебряных зажимов, а щетина наоборот, неожиданно мягкая. Вызывающая желание провести по ней еще раз, в чем Трандуил не стал себе отказывать. Пахло вином, табаком, кожей и еще почему-то дегтем – еле уловимая, но острая нотка. Это было двусмысленным настолько, насколько это возможно – не прореагировать Торин не сможет. Он и не смог. И пауза, явно более длинная, чем требуется, чтобы просто оттолкнуть, уйти от нежеланного прикосновения, сказала Трандуилу все, что он хотел знать. Торин зачем-то щелкнул ногтем по паре звеньев ожерелья, и только потом выпрямился, обхватил руки Трандуила за запястья и опустил их. - Дурная, грубая работа. Такая прекрасная вещь испорчена. Теперь это больше похоже на варжий ошейник. Не дразни меня, эльф. - Сказано было ровно, слишком ровно. Теперь Трандуил знал, как тонок этот лед. Когда они расставались у врат, Дубощит наклонился к нему и тихо сказал: - У Фили волосы – как блеск золота. А твои – как паучья паутина! Трандуил молча зашагал в сторону Дейла. Ему было над чем подумать.
Всем спасибо, автору приятно! Автор сам толком не понимает, что ему не нравится. Вроде, все согласно плану для этого куска прописано, но... но! Автор не может избавиться от ощущения, что чего-то не хватает. Уж автор за этот кусок дцать раз принимался, все что-то поправлял да дописывал. Затык в основном на образе Торина. С одной стороны, по плану в этом куске Торин раскрываться и не должен был - рано еще, да и всё повествование изначально задумывалось от лица Трандуила, от его восприятия и понимания, которое тоже не безошибочно, но вот сидит какая-то заноза и не дает уняться.
Тихе, Ну, автор любит писать (и читать!) про страдающих и рефлексирующих персонажей, так что воспринимает то, что Трандуила жалко, как комплимент! Значит, задумка удалась! Но вы не расстраивайтесь - плохих концов не люблю! Хотя, конечно, еще его помучаю!
Значит, задумка удалась! Но вы не расстраивайтесь - плохих концов не люблю! это очень хорошо, а то у меня еще детская травма не прошла по поводу героев Виктора Гюго - он их сперва всех мучил, а потом убивал. С тех пор ненавижу литературу 19 века, хотя, в чем она провинилась?
Автор сам толком не понимает, что ему не нравится. Так бывает))) Я буквально недавно одну сцену на тысячу слов две недели писала. Вот не вставали слова на своё место)))) Вы пишите как есть))) Потом, может, и перепишете))) Но сейчас и со стороны - всё прекрасно.
Прочитала на одном дыхании! Очень уж интересно, как все для Трандуила дальше обернется. Не верится, что Леголас знает про отца и дракона и участвует в заговоре. Ну нежная ромашка он, пусть и обиженная. Ромашки так не поступают. Сцены с Торином великолепны. Все понимают, что к чему, но признать боятся.
Всем огромное спасибо, мне действительно очень приятно, что вы все читаете и вам нравится. Следующий кусок пишется, но уезжаю на праздники и допишу, вероятно, числу к 9-му. Надеюсь уложиться еще в две выкладки, а то уже еще пара сюжетов не дают покоя.
Nusha00, Про Леголаса - он мне всегда казался вещью в себе. Ну, собственно, как и Трандуил - что в книге, что в фильме... скрытный он. Про характер известно мало - кроме того, что, в целом, положительный, разумеется! Что дает простор для фантазии авторам, особенно в рамках АУ.
Hobbit!Anon, Уважаемый Автор, таки терпеливо ждём и предвкушаем. Времени вам, прочных подушечек на пальцах, энергии и неиссякаемого вдохновения. И с прошедшими праздниками.
Часть 22/?Бард оставил записку с извинениями – дела заставляют его... вынужден просить извинения за отсутствие на ужине... Трандуил не стал вчитываться, уронил послание на пол, отправил туда же плащ и вытянулся на кровати, не снимая сапог. В голове было пусто. Он понимал, что нужно взять себя в руки, нужно сосредоточиться и принять решение, но мысли, словно перепуганные птицы, пометались по клетке и разлетелись, стоило приоткрыть дверцу. Он не смог лежать долго – встал и заходил по комнате, топот болезненно отозвался в висках, и он снял сапоги, стал ходить босиком, пока холод на загнал обратно в кровать. Заходила дочь Барда предлагала подать ужин, но он поблагодарил и сказал, что не голоден, а сам попросил своих эльфов принести захваченных с собой орехов и вина. Солнце садилось, в комнату неотвратимо вползала темнота, за окнами затихал городской шум. Перед закатом он отправил в Лихолесье почтовую птицу с указаниями относительно прибытия мастеров и воинов – прикинул наобум, решив, что, при необходимости, всегда сможет распорядиться дополнительно. Теперь он сидел на единственном стуле, стоящем у столика для умывания, пил вино и слушал как приходит ночь. Он понимал Дубощита, понимал, пожалуй, даже лучше, чем тот понимал сам себя. Жизнь-посвящение. Жизнь-служение. Жизнь-отречение. Выработанная годами лишений и гордой, упрямой натурой привычка ничего не хотеть для себя. Сначала, наверняка, было иначе. Была боль, растерянность и груз ответственности, потом – скитания и мучительный соблазн бросить все, ведь позаботиться о себе, ну, может, еще сестре и брате, проще, чем о целом народе. Соблазн тем более жестокий, что настал момент, когда стало очевидно – его народ, обжившийся на новых местах, сможет обойтись и без него. Вот только он уже не мог обойтись без своего народа, без толкающей вперед цели, иначе – зачем же все это было? Надо было отдать должное – новая цель казалась недостижимой, поставленной исключительно ради себя самой, но вот, пусть волею случая, обернулась неожиданным результатом. И тот, кто стремясь заполнить пустоту в душе, рвался к почетной смерти, оказался на троне. Вот только для того, кто привык быть воином, мир – еще большее испытание. Шатающийся трон, пострадавшие племянники, неожиданное осознание того, что завоевать королество – проще, чем восстановить, а с другой стороны – неудержимо просыпающиеся воспоминания о том, что что значит жить еще и для себя. Что значит хотеть чего-то для себя и защищать желаемое от других. Родные стены не могли не напомнить ему о той, другой жизни, когда желать себе было не предательством, а естественной потребностью. Сможет ли эльф привязать к себе любовника-смертного, со всеми его страхами, сомнениями и своенравностью? Не то чтобы сам он был лишен этих пороков... да, все верно – страх и сомнения он тоже отнесет к порокам. А вот к чему отнести то, что он размышляет об этом так рассудочно? Так спокойно думает о совращении другого мужчины... нет, надо сказать иначе – о том, что собирается лечь под другого мужчину, чтобы добиться... для начала даже не выгоды, а сохранения того, что имеет. Вино в бокале закончилось, Трандуил отставил его и потянулся за бутылкой, но поленился наливать и отхлебнул прямо из горлышка. Он вспомнил свирепый напор Торина, его яростный гнев – если гном решится переступить через остатки собственных принципов или похоть все же возьмет верх, Трандуилу придется уступить. Стоит ли тянуть и ждать, что это условие войдет в его плату за молчание? Ему уже приходилось расплачиваться таким образом. Будет ли проще сделать это во второй раз? Он неожиданно вспомнил как это было, вспомнил тот первый раз – и быстро отпил еще вина, резко встал, прошелся по комнате. Нет, не проще. Но, возможно, станет проще, если первый шаг сделает он сам? Мысль была странной, новой для него, заставляющей еще быстрее заходить – вернее заметаться по комнате. Что ему это даст? Принесет ли что-то, кроме очередного унижения и боли? Сможет ли... Он вдруг представил, как это будет. Вспомнил теплую тяжесть волос на своих ладонях, заставляющую замереть близость чужого горячего тела. Образы замелькали перед глазами, сменяя друг друга – тут было и упоение, и боль, и отчаянно влекущая непристойность, не было только... унижения?.. Трандуил остановился, удивленный этим выводом, постоял и теперь уже медленно пошел к стулу. Бутылка стояла там, где он ее оставил - на краю простого досчатого стола, рядом с медым тазом для умывания и глиняным кувшином. Он сел, подтянул колени к груди, свернувшись в клубок, взял бутылку и зачем-то тихо звякнул донышком о край таза. Отпил еще. Леголас прав – слишком много вина... Где-то тут были привезенные им с собой вещи... изящное зеркальце в кружевной костяной оправе легло на колени. Почти стемнело, но для него света пока хватает. Сможет он понравиться Торину Дубощиту? Он прислонил зеркало к бутылке и зажег свечу. Потом посмотрел на себя – желтое пламя свечи оживило его обычно бледное лицо и придало коже теплый оттенок. Даже глаза, очень светлые, холодно серебристые, сейчас блестели как-то иначе. Трандуил покусал губы, опустил по боками лица пряди волос. Сможет он добиться того, чего хочет? Он смотрел в зеркало каждый день… о, по многу раз… он нравился себе и охотно потакал своему пристрастию к самолюбованию, но никогда не оценивал себя… с подобной целью. Точнее, с тех пор как не стало матери Леголаса. Это был неправильный поворот. Эльфы ничего не забывают, но умеют не думать, прятаться от неприятных воспоминаний, но беда была в том, что это воспоминание было приятным. Очень. Он вспомнил, как сидел вот так же, перед зеркалом – оно было больше, в лакированной деревянной раме, и волосы его парой тонких, убранных речным жемчугом кос, спускались по бокам лица. И был свадебный венок из душистых ландышей, и Трандиул беспокойно поправлял его, хотя в том и не было нужды, и кусал губы, и – смешно вспомнить – пощипывал щеки, пытаясь избавиться от свое обычной бледности, думая понравится ли он ей… Это было глупо, он знал, что она его любит, и что любые украшения и любые цветы ничего в этом не изменят, но все равно прикасался пальцами к прическе, разглаживал и вновь собирал складки парадного плаща… как же он тогда был молод и… чист? Он смотрел на себя: на неожиданно оживившееся лицо – только сейчас он осознал, каким окаменевшим оно обычно выглядит. Сжал руку на ручке зеркала, несколько мгновений боролся с собой, но все же не удержался и швырнул вещицу на пол. Нет, он уедет домой, спрячется в тишине своего леса, как делал это много, много лет... То, что Трандуилу-нынешнему плевать на собственную честь не повод забывать про Трандуила из прошлого. Его рыжая шпионка получит приказ покопаться в личных покоях Короля под Горой – сложно, как раз для нее. Нериэль отправится на Запад, а его тело – в землю... а если все это не поможет сохранить трон, что ж – сын станет хорошим королем, а Арда большая. Одинокому эльфу где-нибудь найдется место. А сейчас нужно попытаться уснуть – он уедет домой с восходом солнца. Он проворочался почти всю ночь, уставал лежать, вставал, ходил по комнате и снова укладывался и заворачивался в одеяло. Куда он может уйти? Мелькнула и пропала мысль о Валиноре – нет, даже тогда, в день самой страшной своей потери, он знал, что это не его путь. Время еще не пришло. Север? Одинокий охотник, живущий в лесах, раз в год выбирающийся в ближайшее поселение, чтобы обменять звериные шкуры на соль и железо? Он усмехнулся и покачал головой. Один, в лесах… варжий ошейник, как выразился Торин, не позволит ему продержаться там долго. Побережье, корабли народа Кэрдана… нет, он всегда был равнодушен к морю, и там ему не спрятаться. Или туда, где стены Белого Города отражают набеги с Востока, где в одном котле варятся и эльфы, и люди, и гномы… где всегда нужны воины. Почему бы и нет? Там никто не спросит, откуда пришел еще один наемник... Звенели мечи, раздавались гортанные крики орков, пахло дымом от разожженных повсюду костров, кто-то стучал – похоже молотком, и звал его... Трандуил открыл глаза и сразу понял, что безнадежно проспал. Солнце стоит высоко, Дейл проснулся, а за дверью - вернувшийся Бард, встревоженный тем, что гость до полудня не покидает постели. Трандуил приподнялся, посмотрел на пустую бутылку из-под вина, осколки разбитого зеркала на полу и рухнул обратно на подушки. - Все в порядке, Бард! Дай мне четверть часа. За дерью помолчали, а потом Бард быстро сказал: - Прошу вас поторопиться. Утром, на Королевском совете, главы нескольких кланов выразили недоверие Королю под Горой. Их поддержали представители воинских кланов с Железных гор. Требуют чтобы Дубощит объяснился насчет продовольственных поставок и договоров о продаже оружия... нам с вами есть что обсудить! Трандуил едва успел встать с кровати и плеснуть в лицо холодной воды, когда из окна донесся частый стук копытец вепря. Король Даин Железностоп прибыл встретиться с владыкой Лихолесья.
Часть 23/?Они собирались в отчаянной спешке, пришлось даже оставить походные шатры. Он известил Барда об отправленном письме и о том, чтобы тот ждал прибытия мастеров и воинов, но понимал, как выглядит его внезапный отъезд, видел это в тоскливом и разочарованном взгляде Лучника. Что ж... ему не впервой прятаться в лесу... вот только, удастся ли в этот раз?.. Поначалу казалось, Даин не скажет ничего неожиданного. Сожаления о прошлых недоразумениях, надежда на взаимовыгодное сотрудничество, обещания лучших цен и условий в обмен на его, Трандуила, поддержку в предстоящем обсуждении деятельности короля Торина Дубощита, который должен будет ответить на предъявленные обвинения на следующем Совете... Трандуил уже принял решение уехать и слушал невнимательно, как вдруг: - Я имел удовольствие встретить Его Высочество Леголаса. Леголас в Дейле. Леголас встречался с Тауриэль. С Тауриэль, которая не далее как прошлой ночью заверила его, что не видела принца с битвы! С Тауриэль, которой он полностью доверяет... доверял? Предательство? Дубощит перетянул на свою сторону? Желание стать владычицей Лихолесья заставило смириться с мужчиной, которого она не любила, но которого уважала и ценила как собрата по оружию? Что ж... не самая плохая основа для брака... Возможно, лучшая, чем была у него самого... Он погонял и погонял... мысли скакали от одного к другому: расстроенный Бард-убийца Дракона, Смауг... Торин. Он не позволит себе вновь оказаться в том же самом положении, он не будет снова раз за разом приезжать сюда, чтобы... Короткий свист и пара эльфов впереди него упали одновременно. Заржали испуганные лошади, Трандуил осадил свою, на мгновение задержал взгляд на оперении коротких стрел, и выхватил меч, но сразу осознал его бесполезность. Это не орки. Стреляли откуда-то со скал, вероятно с невидимых снизу бойниц – они как раз проезжали последний узкий горный участок дороги перед выездом на равнину, которая привела бы их к лесной опушке. - Прорываемся! Быстрее, в галоп! Если они не вырвутся из этого ущелья... Поздно. Снова свист и болезненные крики сзади... дикое ржание и бой копыт раненых лошадей. Его кобыла дернулась и упала на передние ноги – Трандуил успел соскочить и не дать себя придавить. Они встали в круг и воины сомкнули щиты, прикрываясь ими, оставляя тела товарищей двинулись под защиту скалы на другой стороне дороги. Но бойницы были и там. Запоздало Трандуил понял, что это, наверняка, часть старых гномьих укреплений, заброшенных и теперь удачно использованных... кем? Еще один эльф пошатнулся, тяжело осел на землю и рядом с ним осталось всего два воина. Двое из десяти. Стрелы продолжали лететь, теперь целили явно в уцелевших лошадей... все верно, лошадь может вернуться домой без седока и нападавшим это не нужно. - Дубощит! Отзови лучников! Тебе же нужен я? Сверху упала тяжелая сеть и одновременно к ним устремились вооруженные топорами гномы - Трандуил успел заметить, что в скале напротив открылся потайной ход. Король под Горой быстро шел к нему – было видно, что он даже не обнажил меч. Их окружили, и Трандуил дал команду опустить оружие. Это было невозможно, немыслимо. Он бросил взгляд на тропу, на погибших эльфов, и увидел как лысый гном – один из спутников Дубощита, запомнившийся ему еще по Лихолесью, наклонился, чтобы добить раненую лошадь. Его кобылу. Он должен был предвидеть. Должен был предположить нечто подобное, особенно после того как узнал, что произошло в Эреборе. Что ему стоило уехать потихоньку одному, выбрав кружной путь, чтобы не привлекать внимания? Гномий король остановился перед ним, и, глядя в его глаза, Трандуил понял, что права выбирать между собой-прежним и собой-нынешним у него больше нет. - Сохрани жизнь оставшимся. Прошу тебя, они лишь выполняют свой долг. - Мне нужен только ты. Когда сняли сеть, он остался один. Дубощит быстро отдавал распоряжения – часть гномов осталась чтобы «прибрать здесь», а Трандуилу связали руки за спиной и затолкали в тот же самый тайный проход, из которого выскочили захватчики. Вели подземными коридорами – узкими, с низкими потолками, заставляющими сильно нагибаться. Здесь действительно были прорезаны бойницы – через них в укрепления проникал тусклый свет, но гномам его, похоже, хватало. Его пленители растянулись длинными цепочками впереди и сзади, прямо за ним шел сам Дубощит и тот лысый гном, который добивал лошадь, - Двалин. Трандуил шел молча, не опускаясь до вопросов. Этот безумный гном в конце концов и сам скажет, зачем это было нужно… Зачем погибло десять ни в чем не повинных эльфов, и что он надеется получить таким чудовищным способом. Если только – он старался гнать эту мысль – никакой логики тут уже нет, а есть - беспомощная ярость и стремление во что бы то ни стало напакостить ненавистным и презираемым эльфам. Особенно одному эльфу. Коридор повернул, и потолок вдруг опустился еще ниже – даже гномам пришлось пригибаться, а ему и вовсе согнуться в три погибели. Световых отверстий больше не было – далеко впереди кто-то зажег факел. Шаги сзади приблизились, совсем рядом послышалось учащенное дыхание, и Трандуил, повинуясь внезапному, неосознанному импульсу, дернулся вперед и, конечно, споткнулся. Разбить лицо о каменный пол ему помешали сильные руки, жестко подхватившие под локти и больно вздернувшие вверх. - А ну не дергайсся! Он дернулся сильнее и вынужден был опуститься на колено, удивленно повернулся, и несколько долгих мгновений смотрел в лицо Дубощита, смотрел – и видел другое. То лицо было знакомым, это – совсем новым. И очень страшным. Это было лицо существа, не теряющего – потерявшего - вот только что - нечто очень важное. И смотрящего теперь на виновника своей потери. - Вставай и двигай! Он молча встал и пошел дальше, а коридор не становился шире и все спускался вниз. По его расчетам, она уже должны были вернуться под гору, но что он, эльф, понимал в подземельях? Только то, что они для него отвратительны. Мучительны. Смертельны. Что этот сумасшедший собирается с ним делать?.. Они достигли небольшого низкого зала, скудно освещенного масляным фонарем. Наконец, можно было выпрямить спину... и сделать вид, что его гордость еще при нем. Гномы встали в круг и молча смотрели. Он был выше и видел через их головы на противоположной стороне зала отходящий дальше коридор и черные впадины низких дверных проемов. Вот как, темница? Дубощит решил посчитаться? Гномий король встал перед ним. Ну что? - Я предупреждал тебя вчера. Ты сделал ошибочный выбор! Он не успел ответить, не успел оказать сопротивления – да и не смог бы, противников было слишком много. Они набросились на него все разом, сорвали дорожный плащ, кто-то ударил под колени и он упал, подхваченный множеством рук. Мелькнула паническая мысль, что они просто разорвут его на части (глупо, для этого не стоило тащиться так далеко) – мелькнула и пропала, сменившись мыслью еще более страшной. Его приподняли, немного пронесли и опустили на пол, и вдруг он почувствовал, как холодная каменная плита вместе с ним качнулась и начала опускаться вниз, под пол. Удерживающие руки вдруг разжались и сменились парой рогатин – одна обхватил плечи, вторая – прижала ноги. Плита продолжала опускаться все ниже и ниже, а вокруг поднимались стены – так близко, что он чувствал их плечами. А потом плита, наконец, остановилась, и высоко вверху появился темный силуэт. - Ты, больной ублюдок! Чего ты этим хочешь добиться?! Вверху помолчали, только рогатины еще сильнее сдавили тело, а потом Король под Горой снизошел до ответа: - Я просто хочу чтобы ты здесь сдох. Вместе со своими камнями. Он не успел ответить, его вдруг отпустили и он вскочил – эльфийская гибкость помогла сделать это и со связанными руками. Но единственное светлое пятно вдруг исчезло, он вскинул голову и услышал как камень трется о камень – на него опускалась плита. Несколько мгновений он стоял и старался разглядеть что-то в абсолютной темноте, потом, когда камень коснулся его макушки, заставляя вновь сесть, не удержался и закричал. Будь у него свободны руки, он стучал и стучал бы по этой жуткой крышке, сбивая костяшки и обламывая ногти. Очень быстро пришлось лечь навзничь, вытянуться во весь рост. Он был уверен – сейчас его просто раздавит. Стоило тащить его сюда ради такой казни... для Дубощита – действительно стоило. Но плита остановилась, замерла так низко, что он ощущал ее тяжесть, стоило попытаться вдохнуть полной грудью. Он закрыл глаза, попытался представить что он...где угодно, только не здесь! - и старался дышать ровно, но ничего не мог с собой поделать, дыхание учащалось, вырывалось из груди сиплыми, короткими рывками. Он попытался найти помощь в магии, в той силе, что всегда помогала ему не чувствовать себя одиноким, но здесь не было ничего, что могло бы откликнуться - только камень, мертвый камень. Он представил сколько этого камня вокруг него – вверх, и вниз, и в стороны и перестал сопротивляться панике, распахнул глаза во тьму и только хватал и хватал ртом воздух, а потом воздух вдруг закончился, и грудь опоясало резкой болью. Несколько мгновений он еще пытался что-то разглядеть, а потом тьма проникла внутрь него и слилась с тьмой снаружи.
Минут десять решалась, прочитать сразу или растянуть удовольствие) Это настолько восхитительно, что даже слов нет. Очень сильная глава, не отпускает ни на мгновение. Трандуил сам себя обманывает, куда ему теперь без короны? Она прочно сидит у него не только на голове, но и в голове. Все то, что он сказал о Торине, применимо ведь и к нему самому. Он тоже ответственен за свой народ, еще даже сильнее Короля-под-Горой, потому что тот, пусть и король, но по сути такой же гном, как все остальные, а Трандуил для своих лихолесских эльфов манна дориатская небесная. Они с отцом стали королями не потому что удачно родились (хотя это тоже), а потому что обладали определенным набором качеств, выводящих их на более высокую ступень моральной лестницы. И любовь к красивым побрякушкам как раз среди них. Какой уважающий себя эльф не повернут на камешках) Горная засада чем-то напомнила песнь о Роланде. Только рожков не хватало. И уж какого наказания для Трандуила, но точно не такого, я ожидала от Торина. Действительно страшно и между тем даже элегантно. Пробрало до глубины души.
-
-
20.03.2015 в 10:26-
-
20.03.2015 в 10:27-
-
20.03.2015 в 11:44-
-
20.03.2015 в 15:17Вообще, здОрово всё, жду продолжения!
-
-
20.03.2015 в 15:25О-о-о...
-
-
20.03.2015 в 22:25шикарный текст. автор, не пропадай, пиши!
-
-
21.03.2015 в 15:42-
-
23.03.2015 в 20:10-
-
14.04.2015 в 18:39Извините, получилось долго - у меня почему-то именно этот кусок катастрофически не получался и итог мне активно не нравится.
-
-
14.04.2015 в 18:41-
-
14.04.2015 в 18:43-
-
14.04.2015 в 18:44-
-
14.04.2015 в 20:32-
-
14.04.2015 в 23:20-
-
15.04.2015 в 06:00-
-
15.04.2015 в 06:29-
-
15.04.2015 в 08:21-
-
15.04.2015 в 18:36Автор сам толком не понимает, что ему не нравится. Вроде, все согласно плану для этого куска прописано, но... но! Автор не может избавиться от ощущения, что чего-то не хватает. Уж автор за этот кусок дцать раз принимался, все что-то поправлял да дописывал. Затык в основном на образе Торина. С одной стороны, по плану в этом куске Торин раскрываться и не должен был - рано еще, да и всё повествование изначально задумывалось от лица Трандуила, от его восприятия и понимания, которое тоже не безошибочно, но вот сидит какая-то заноза и не дает уняться.
Тихе,
Ну, автор любит писать (и читать!) про страдающих и рефлексирующих персонажей, так что воспринимает то, что Трандуила жалко, как комплимент! Значит, задумка удалась!
-
-
15.04.2015 в 19:03это очень хорошо, а то у меня еще детская травма не прошла по поводу героев Виктора Гюго - он их сперва всех мучил, а потом убивал. С тех пор ненавижу литературу 19 века, хотя, в чем она провинилась?
-
-
16.04.2015 в 21:58Вы пишите как есть))) Потом, может, и перепишете))) Но сейчас и со стороны - всё прекрасно.
-
-
25.04.2015 в 18:04-
-
27.04.2015 в 11:19-
-
27.04.2015 в 14:44Сцены с Торином великолепны. Все понимают, что к чему, но признать боятся.
-
-
30.04.2015 в 18:05Nusha00,
Про Леголаса - он мне всегда казался вещью в себе. Ну, собственно, как и Трандуил - что в книге, что в фильме... скрытный он. Про характер известно мало - кроме того, что, в целом, положительный, разумеется!
-
-
14.05.2015 в 00:31-
-
18.05.2015 в 19:23-
-
18.05.2015 в 19:24-
-
18.05.2015 в 19:26-
-
18.05.2015 в 20:38Это настолько восхитительно, что даже слов нет. Очень сильная глава, не отпускает ни на мгновение. Трандуил сам себя обманывает, куда ему теперь без короны? Она прочно сидит у него не только на голове, но и в голове. Все то, что он сказал о Торине, применимо ведь и к нему самому. Он тоже ответственен за свой народ, еще даже сильнее Короля-под-Горой, потому что тот, пусть и король, но по сути такой же гном, как все остальные, а Трандуил для своих лихолесских эльфов манна
дориатскаянебесная. Они с отцом стали королями не потому что удачно родились (хотя это тоже), а потому что обладали определенным набором качеств, выводящих их на более высокую ступень моральной лестницы. И любовь к красивым побрякушкам как раз среди них. Какой уважающий себя эльф не повернут на камешках)Горная засада чем-то напомнила песнь о Роланде. Только рожков не хватало.
И уж какого наказания для Трандуила, но точно не такого, я ожидала от Торина. Действительно страшно и между тем даже элегантно. Пробрало до глубины души.
-
-
18.05.2015 в 21:16