У автора почему-то написался на эту заявку хоррор. Hurt/comfort прилагается. Во имя мира и порядка выставляю предупреждение: дарк, ангст, смерть некоторых персонажей, графическое насилие.
Предупреждение №2: автор слоупок, пишет медленно и заранее извиняется.
Для любителей спойлеров: спойлерСначала там будут кровожадные деревья, кровожадные гномы, злые НЕХи, вообще все злые, тлен, безысходность, мертвые с косами стоят. А Трандуил будет потом.
Исполнение 1. Часть 1.1/?. 1685 слов Холодно... Кили очнулся на холодной земле. Он перевернулся на спину и долго бездумно смотрел в серое небо. Небо было каким-то неживым — ни проблеска, тучи застыли сплошной пеленой. Волнами накатывала тошнота. Кили услышал всплеск и повернул голову. Рядом с ним на голую промерзлую землю с тихим шелестом набегала вода. «Надо вставать». Налитая свинцом голова отозвалась болью на неосторожное движение. С трудом поднявшись, он осмотрелся. Безрадостная картина поля битвы, усеянная мертвыми телами равнина и отроги горы.
«Гора! Нужно выйти к вратам в Гору!» О том, найдет ли он там хоть кого-то живого, Кили старался не думать. Кили сделал шаг и провалился по колено в стылую воду. «Черт!» Он отступил и оглянулся. Позади него на равнину наплывала молочно-белая дымка. Кили поднял свой меч и размашистым движением попытался разрубить пелену тумана. Вслед за лезвием потянулись рваные белые клочья. Кили посмотрел вниз. Туман стелился под ногами, постепенно поднимаясь выше. Его ноги окатило ледяной волной. «Что за чертовщина!» Кили бросился прочь. Туман настиг его и вскоре все вокруг заволокло непроглядной белой мглой. Тихий плеск воды неотступно следовал за ним. Кили ощутил укол страха. Голова раскалывалась, перед глазами вспыхивали искры, но он прибавил шагу. Несколько раз он спотыкался о чьи-то тела и падал; Кили старался не смотреть на тех, кто лежал на земле, ведь там мог оказаться его знакомый, друг или даже... Нет, лучше об этом не думать. Сейчас не думать.
Вода прибывала и Кили побежал, разбрасывая брызги. Он выронил меч, но не смог отыскать его: вода доходила уже до пояса. Кили в ужасе заметался. А вдруг он вместо того, чтобы выбраться, зашел на глубину? Вокруг клубился туман, Кили не мог понять, куда ему двигаться. О том, чтобы плыть в зимней воде, да еще и в тяжелом облачении, не могло быть и речи. Как глупо! Он выжил посреди сечи, где полегли сотни, тысячи воинов, а теперь просто утонет, как слепой котенок. Кили побрел, загребая воду руками. От холода уже стучали зубы, голова кружилась и Кили обреченно подумал, что еще пара шагов — и он просто рухнет в воду и захлебнется. Но через пару шагов Кили ощутил, что идет в гору. Вода нехотя отступала. Уже не оставалось сил, чтобы радоваться, он просто медленно шагал вперед, остаток пути прополз на коленях, пока не выбрался на сушу.
Следовало развести костер, но вокруг не было ничего, что сгодилось бы на топливо. Кили разделся и кое-как отжал одежду. Натягивать обратно мокрые холодные тряпки было сущей пыткой, но иного выхода не предвиделось. Пришлось бросить на берегу тяжелые латы и кольчугу — тащить их не было сил. Отдышавшись, Кили встал и побрел прочь от воды. В пелене тумана невозможно было отыскать очертания Горы, поэтому Кили просто шел вперед — в конце концов куда-нибудь да придет. Пусть даже он угодит в лапы орков, но у них хотя бы будет костер и можно будет замереть у огня, впитывая каждой клеточкой тепло. Эх, мечты... Мокрые сапоги противно чавкали. Кили била дрожь, но он упрямо шел вперед, вполголоса ругаясь непотребными словами. Как ни странно, это помогло. Дрожь отпустила, Кили наконец расправил плечи и бодро зашагал. Стало как будто теплее, даже одежда была уже не такой мокрой и холодной.
Густой туман постепенно рассеивался. Кили задрал голову. Нет, солнце так и не показалось. Кили прошел еще немного и остановился в недоумении. Перед ним выросла стена леса. Но как? Все рощицы вокруг Горы давным-давно были сожжены драконом. Кили обернулся. Грязно-белые клубы ползли по направлению к лесу. Снова заблудиться в этом чертовом тумане не хотелось. Кили решительно ступил в лесную чащу.
В лесу было темнее. Сплетенные голые ветви над головой скрывали унылое серое небо. Кили собрал сучьев для костра, но у него не оказалось при себе огнива, а без него разжечь сырую древесину оказалось невозможно. Натерев руки до мозолей в бесплодных попытках добыть хоть одну искорку, Кили плюнул на это дело, цветасто выругался и злобно пнул ногой кучку веток. Он пошел наугад, продолжая вслух проклинать все и вся. Ругань успокаивала и придавала сил. Близилась ночь. Кили уже почти ничего не различал, небо в просвете деревьев стало темно-сизым. Уже не раз ему доводилось ночевать в лесу, но одному и без спасительного костра... Кили поежился. Залезть на дерево? Кили прошелся руками по окружавшим его гладким стволам. Нет, зацепиться не за что. Может, нарезать лапника и устроить шалаш? Но по пути он не встретил ни единой ели. Не везет так не везет. Что ж, придется спать на голой земле. Недолго думая, Кили плюхнулся в ложбинку меж корней старого могучего дерева и попытался задремать. Темнота сгущалась и вскоре он уже не мог различить собственную ладонь перед лицом.
Кили чувствовал себя бесконечно вымотанным, но сон не шел. Он вспоминал цитадель в Горе и мысленно блуждал по темным переходам. Усталость взяла свое и Кили уснул. Во сне он продолжал бродить в подземельях, спускаясь все глубже. В руках у него был факел, но он не рассеивал мрак. Кили стоял на краю шахты. Из непроглядной тьмы веяло могильным холодом и доносился протяжный вой. Кили вскинулся и протер глаза. Волчий вой не был плодом воображения. Кили пожалел, что не нырнул тогда за мечом. Теперь из оружия остался лишь один нож. Перехватив рукоятку, Кили замер в ожидании. Но монотонный вой не приближался и не удалялся и, совершенно измученный, Кили уронил голову и забылся тяжелым липким сном.
Проснулся Кили совершенно закоченевшим. Солнце по-прежнему оставалось сокрытым серой непроницаемой пеленой. Вокруг выстроились голые черные деревья, скованные холодом. Ни одно дуновение ветра не потревожило ветви, не было слышно ни птиц, ни даже волчьего воя, испугавшего Кили ночью. Неясная тревога, терзавшая его накануне, наконец обрела черты — безмолвие и неподвижность окружали его со вчерашнего пробуждения. Кили встал, разминая затекшие конечности. Хотелось пить, язык прилипал к нёбу. Следовало вернуться к воде. Заодно ему может посчастливиться встретить хоть кого-нибудь из своих. Не мог же он быть единственным выжившим. Кили поплелся, как ему казалось, в сторону озера. Он набрел на собранную им вчера кучу хвороста, но, к его изумлению, со всех сторон тянулись ввысь бесконечные ряды деревьев. Вчера здесь был край леса, но сегодня его не было. Кили пробрала дрожь. Мертвый лес поглотил его и не желал отпускать.
Кили растерянно оглянулся по сторонам. То, что с ним произошло, не поддавалось объяснению. Может, он умер? И все вокруг не что иное, как загробный мир? И он обречен бродить здесь целую вечность?
Живот Кили настойчиво забурчал. Ну вот, разве он мертв, если тело его напоминает о своих потребностях? Разумеется, нет. А если так, то следует поторопиться и выйти из этого проклятого леса прежде, чем он околеет от голода. Это всего лишь темное колдовство — утешил себя Кили. Нужно просто идти прямо и не смотреть по сторонам. Лес рано или поздно выпустит его из своих когтей.
Кили выбрал наугад направление. «Посмотрим, кто кого переупрямит», — бормотал он под нос, быстро шагая. Под ногами похрустывали веточки и шуршали сухие листья. Такие привычные, обыденные звуки ложились бальзамом на душу после мертвой тишины, окружавшей его доселе. Кили гордо вскинул подбородок и принялся весело насвистывать. «Так тебе. Выкуси!» — Кили отныне воспринимал лес, как некую недобрую сущность.
Вскоре путь ему преградила сплошная стена колючего кустарника. Из зарослей доносился треск и глухое ворчание. Кили застыл, прислушиваясь. Среди переплетенных ветвей ворочалась приземистая фигура. Гном!
— Эй! Иди сюда! — окликнул его Кили.
Гном обернулся на голос. Кили не знал его. «Должно быть, с Железных Холмов», — решил Кили. Гном двинулся к нему навстречу, но только запутался в чаще.
— Помоги мне... — Кили услыхал шепот. Лицо гнома оставалось неподвижным. Кили попятился. Выпутавшись из ветвей, гном распластался на земле и пополз в сторону Кили.
— Дай мне руку... — снова шептал кто-то. Гном уже стоял на коленях у ног Кили, уста его не шевелились. — Дай руку...
Кили отступил, нащупывая рукоятку ножа. Гном глухо зарычал и потянулся, пытаясь ухватить ногу Кили скрюченными пальцами. Кили отпрянул и поднял с земли тяжелый толстый сук. Гном поднял лицо. Остекленевшие глаза неожиданно приняли выражение полнейшей растерянности. По лицу гнома пробежала дрожь, он часто заморгал и грузно плюхнулся задом на землю. Гном жалобно всхлипнул и потянул руки к Кили:
— Хрольд, к Вашим услугам... — подбородок гнома крупно трясся, он кривил рот, как будто вот-вот заплачет. — Я не знаю, как здесь оказался... Я прибыл к Горе со своим хирдом... Я не сделал ничего плохого! Почему я здесь? Друг, забери меня отсюда, пожалуйста, я не могу больше... Это страшное место, это...
Из массы шипастых ветвей со свистом вырвался прут и пронзил навылет горло гнома. Гном захрипел, забился в судорогах, на губах его выступили кровавые пузыри. Позади него взметнулись еще несколько гибких веток и, обхватив гнома, потянули его в заросли.
— Э-э-эм... — промычал Кили.
Гном больше не шевелился и не издавал ни звука, но Кили вновь услышал шепот:
— Помоги мне... Руку... Дай руку...
Кили бросился прочь. Бежал, перепрыгивая вздыбленные корни, путаясь в опавших сучьях, бежал, пока не закололо в боку. Кили остановился, упершись ладонями в колени. С трудом дыша, выругался:
— Башку твою — да на наковальню...
Впереди раздался треск. Кили глянул туда и обомлел. Из сплетенных ветвей на него смотрел мутный глаз Хрольда — второго глаза, как и половины лица уже на было. Черные ветви с чавканьем и хрустом шевелились, словно пережевывая мертвое тело. Острые шипы терзали труп, отрывали куски мяса и роняли на землю, где они тут же растекались в бесформенную массу, которая постепенно впитывалась в грунт. По сторонам разлетались обрывки одежды и брызги крови. Несколько капель упали на лицо Кили. Он стер с лица липкую кровь и ощутил, как подступает нестерпимая тошнота.
Под корнями кустарника сыто заурчало нечто. Кили почувствовал, как его волосы встали дыбом. Резко развернувшись, Кили побежал. Запнувшись о корягу, он упал и скатился по склону в овраг. На дне его встретил точно такой же оживший кустарник, как тот, что сожрал Хрольда. К обмершему Кили жадно потянулись усеянные острыми шипами ветви. Кили вскочил на ноги и побежал обратно. Впереди замаячила стена шевелящегося кустарника. «Он сведет меня с ума и пожрет, как того бедолагу», — подумал Кили. Он решил, что больше не позволит играть с собой в кошки-мышки. Кили тяжело оперся на ствол дерева и громко произнес в пустоту:
— Да сколько можно уже?! Довольно!
— Довольно! Довольно! — повторило эхо.
— Хватит! — заорал Кили.
— Не хватит! — не согласилось эхо.
— Что?.. — севшим голосом прохрипел Кили.
В ответ за спиной прозвучало издевательское хихиканье. Кили вновь рванул с места сломя голову.
И снова автор предупреждает, что в тексте кровькишки и злобные НЕХи.
Исполнение №1. Часть 2.1/?. 900 слов Тусклый свет скрытого непроницаемой завесой солнца постепенно угасал. Кили плелся, пошатываясь и спотыкаясь на каждом шагу. Ничего ужасного более не встретилось ему на пути, но и ничего полезного, к великому сожалению. Он набрел на замерзший ручей и, мучимый жаждой, наелся льда, отчего у него начался жар. Есть же было решительно нечего. У Кили со вчерашнего дня не было маковой росинки во рту, от голода тошнило и кружилась голова. Кили даже пытался жевать кору, но она оказалась совершенно несъедобной. Оставалось лишь идти вперед, пока есть силы.
К Кили присоединилась неприятная компания из двух волков. Впалые животы свидетельствовали, что с пропитанием у них дела обстоят неважно. Волки не пытались напасть, но тихонько тащились за Кили в надежде, что тот скоро упадет без сил. Кили вытащил и показал им нож. Волки остановились на некотором расстоянии и равнодушно уставились на Кили.
— Хрен вам. Ясно? — громко произнес он. В глазах одного из них, как показалось Кили, мелькнула насмешка. Второй отвернулся и принялся внимательно разглядывать стволы деревьев, как будто до Кили ему и дела нет. Кили замер в раздумьи. Будь волк один, Кили вступил бы в схватку и получил пусть отвратительный, но ужин. Но волков двое, а Кили нетвердо стоит на ногах и, если нападут оба... Одного он, вероятно, успеет прикончить, но только одного. Впрочем, волки не спешили рисковать. Они умели ждать и они, несомненно, дождутся своего часа.
— Хрен, — повторил Кили, — не дождетесь.
Первый волк прилег животом на землю, выставив передние лапы, и зевнул, широко раскрыв пасть, обнажив желтые, влажные от слюны клыки. Мороз прошел по коже, когда Кили осознал, что наступает ночь, а он обессилен и почти безоружен. Кили запахнул поплотнее плащ, накинул капюшон и пошел дальше. Волки встали и поплелись следом.
Единожды Кили споткнулся и рухнул на колени. Острая морда ткнулась ему в спину и Кили не глядя вяло отмахнулся ножом. Волк успел увернуться и отступил на шаг. Раздалось глухое рычание. Звери начали проявлять нетерпение. Кили с трудом поднялся и пошел дальше. Волки не отставали.
Уже в темноте Кили вышел на поляну. Небо очистилось, над кромкой леса взошла желтая луна. Посреди поляны черной громадой застыл сруб с покосившейся крышей. Кили прибавил шагу, поспешив к укрытию. Волки почуяли, что добыча вот-вот ускользнет и перешли в наступление. Один вцепился Кили в ногу, второй вскочил ему на спину, целясь в шею. Кили упал, подмяв под себя одного из волков, и ударил ножом второго, вспоров брюхо. На миг Кили оглушил пронзительный визг, переходящий в тихое скуление. Оставшийся волк вскочил на ноги, ощетинился, оскалив клыки. Из пасти капала густая слюна. Какой-то шум раздался позади и Кили на миг отвлекся. Волк прижал уши и попятился, глухо рыча. В ответ из тени деревьев послышался ответный низкий рык. Кили застыл на месте.
— Торин?..
Из чащи возникла широкоплечая фигура его дяди... Его доспехи, его плащ, его меч! Это он, без сомнения.
— Торин!
Но Торин не обратил на Кили внимания. Он опустился на колени перед еще трепещущим телом раненого волка и — Кили не поверил своим глазам — погрузил левую руку в его брюхо, вырвав скользкий ком внутренностей. Торин поднес отвратительную массу к лицу, принюхался и отбросил. Издав тихий всхлип, волк вытянулся и застыл навсегда. Кили тихонько отошел в спасительную тень дома. Наверное, Торин тоже сошел с ума. Как тот...
Второй волк с визгом бросился удирать. Одним прыжком Торин настиг его и опустил меч на его спину. Волк поволок задние ноги, все еще надеясь уйти. Полный боли и отчаяния плач звучал почти как человеческий. Волосы встали дыбом на голове Кили. Он как можно тише нащупал дверь. Незаперта. Хвала богам. Кили аккуратно приоткрыл дверь и просочился в дом. К его счастью, он обнаружил железный засов и немедля заперся внутри. Слух Кили уловил яростный рык и хруст. Вой волка оборвался. Кили выдохнул.
Дом освещался огнем в очаге. По стенам гуляли красные отблески, густая тень скрывала углы. Пусто. Никого.
Надо как-то помочь Торину. Кили обязательно что-нибудь придумает. Потом. Кили только теперь понял, как устал. Плевать, что там происходит снаружи. Плевать, кто хозяин этого жилища и как он принимает непрошеных гостей. Все потом. Кили не снимая сапог завалился на лежанку и уснул.
Неясный шум разбудил его среди ночи. Луна сместилась ближе к западу и холодный свет бил в окно. Очаг погас. Кили встал и прислушался. Кто-то глухо ворчал под окном. Кили выглянул наружу, но никого не увидал. «Неучтиво как-то. А вдруг хозяин? Хорош гость — закрылся и не пущает.»
Кили вытащил нож и медленно, стараясь не производить лишнего шума, приоткрыл дверь. Снаружи было тихо, поляна оказалась пуста. Кили распахнул дверь и вышел из дома. Вдохнул холодный воздух, от которого заболело в груди. Тишина.
Кили зашел обратно и запер дверь. Так, а куда делись мертвые волки и Торин? А впрочем, утром разберемся. Кили заметил боковым зрением какое-то движение. Да нет, просто тени играют, показалось.
Неясная тень метнулась за спину Кили и ощутимо перетянула его дубинкой пониже спины.
— Э! Что за шутки? — возмутился Кили.
— Я тебе сейчас покажу шутки! — неясная рябь в воздухе соткалась в старичка с длинной взлохмаченной бородой, ростом пониже хоббита. — В окно мне на старости лет лазить предлагаешь? В собственный дом, замечу!
— И-извините, — пролепетал Кили. — Я заблудился в лесу, а дом был незаперт и я осмелился в ваше отсутствие воспользоваться э-э кровом.
Кили решил, что с этим непонятным существом нужно быть повежливей. Тем более, впервые за последние два дня его не пытаются сожрать.
— Кили, к вашим услугам, — добавил он и поклонился.
— Сдались мне твои услуги. Спать иди, — пробурчал старик и растворился в густой тени в дальнем углу. Кили махнул рукой и прилег, завернувшись в плащ.
Проснулся Кили совсем разбитым. Знобило, голова отзывалась болью на любую попытку принять вертикальное положение. Кили мучительно медленно и осторожно приподнялся на локте и оглядел внутреннее убранство домика. Вся обстановка состояла из лежанки, которую занял Кили, грубо сколоченного стола и пары чурбанов, видимо, используемых хозяином вместо стульев. В очаге уже потрескивали сучья.
Хозяин дома стоял в углу и занимался какой-то ерундой: сметал метелкой сор в кучки на земляном полу, затем разбрасывал их носком башмака и снова подметал. Подслеповатое окошко давало мало света, Кили так и не смог разглядеть лицо старика. «Зачем пробивать единственное окно в западной стене?» — удивился Кили. Наверное, он произнес это вслух, так как хозяин проворчал в ответ:
— Зачем, зачем... За шкапом. Тебя еще забыл спросить, где мне в собственном доме окна делать.
— Простите мое любопытство. У вас воды не найдется?
— Вода тебе зачем, чудак? — старик обернулся к Кили, его кустистые седые брови поползли вверх. — Никак потоп устроить затеял? — старик сверлил его подозрительным взглядом.
— Нет...
— Гляди мне... А то ухи вместе с головой оторву. Вон котел стоит.
Кили с трудом поднялся и, держась за стенку, прошел к куче разного хлама в углу. Здесь валялась пара лыж, три дырявых валенка, поломанное веретено, несколько глиняных горшочков и множество прочего старья. Все покрыто слоем пыли и затянуто паутиной. Посреди кучи красовался начищенный котел, накрытый крышкой. Приподняв крышку, Кили охнул. Из котла на него уставились большие печальные глаза толстой зеленой жабы. Кили аккуратно опустил крышку.
— А где-нибудь еще есть вода? Простите, мне кажется, я захворал. И очень хочу пить.
— Ты? Захворал? С дуба рухнул чтоль? — старик сочувственно покачал головой, глядя на Кили, как на сумасшедшего.
Внезапно в голове прояснилось, озноб прошел, ломота в костях исчезла неведомо куда. Кили почувствовал себя ужасно глупо.
— Сходи-ка, собери пяток мухоморов за домом, — старик тычками в спину направил Кили к двери. — Только скажи им, что тебя леший отправил, иначе они тебе пальцы обглодают. — С этими словами старик выставил его во двор и захлопнул дверь.
— Ну какие еще мухоморы среди зимы... — вздохнул Кили. Он обошел домик вокруг. За ночь землю припорошил легкий снежок. У задней стены намело почти по колено. Разумеется, никаких мухоморов Кили не обнаружил.
— И этот сбрендил...
Кили от нечего делать принялся ворошить носком сапога снежную гладь. Под снегом кто-то тоненько чихнул. Кили начал раскапывать снег рукой и ощутил, как в палец впились чьи-то остренькие зубки.
— Ай!.. — Кили отдернул руку и с недоумением воззрился на вцепившийся в его палец гриб. Кили затряс рукой и отшвырнул гриб прочь. Из толщи снега поднялись на ножках несколько десятков крупных мухоморов и вытаращились на Кили глазками-точечками. Ему даже послышался частый стук их мелких зубов. Руку в месте укуса нестерпимо закололо.
— Я от лешего! — догадался крикнуть Кили.
Наваждение тотчас рассеялось. Кили обнаружил себя стоящим на коленях среди россыпи ничем не примечательных мухоморов.
— Дела... — Кили срезал ножом пять мухоморов для старика. Затем, подумав, подобрал тот, что его укусил, и спрятал в карман.
— ...Зачем они вам? — поинтересовался Кили, передавая грибы.
— Под порогом закопаю. Ходит туточки ночами нежить всякая, еще в дом заберется, стащит чего-нибудь.
— Вы думаете, что это его удержит?
— Ну, ты бы с ними не стал связываться небось?
— Пожалуй, нет.
— Вот и он не станет.
— А вы, получается, леший?
— Нет. С чего ты взял?
— Так вы же сказали э-э-э... чтобы я объяснил э-э... грибам... ну что я от лешего.
— Да эти дурни всему верят, что ни расскажи. Смекаешь?
— Ну да... э-э-э... — Кили уже совершенно ничего не понимал.
— Так чего расспросами меня донимаешь? Молодежь, все им неймется... Иди делом займись.
Каким именно делом следует заняться Кили, старик не уточнил. Хмыкнув, Кили поднял горшок и отправился за снегом. Снег Кили растопил в очаге и наконец напился. Есть пока не хотелось. На столе, среди прочего, Кили углядел шило и моток ниток. Он молча устроился у окна и принялся чинить свой порванный плащ.
Солнце уже склонилось к западу, когда Кили отложил работу и с интересом взглянул на старика. Тот что, весь день собирается в углу просидеть? Кили не смог сообразить, как бы намекнуть потоньше, и просто брякнул:
— Хозяин, чем потчевать гостей обычай имеете?
Старик молча подошел и положил на стол дохлую муху. Одну. Челюсть Кили непроизвольно отвисла.
— Эм-м-м... Не уверен, что это можно есть...
Старик насупился и сурово парировал:
— А зачем ее есть?
— Ну... Все же должны чем-то питаться. Вот что вы обычно едите?
— Ем? Ничего, вестимо. Я ж не эти, чтоб их за ногу...
— Как ничего? Ежели ничего не есть, тут и с голоду помереть недолго, — Кили намекал уже изо всех сил.
Дед промолчал. Лишь повел бровью и прищурился, словно говоря: «Да когда ты допетраешь, остолоп?»
Повисла тишина. Кили медлил. Наверное, он с самого начала все верно понял. Просто не хотел признавать. Что ж, настала пора произнести это вслух.
— Я уже, да? Умер? И все это, — Кили описал рукой полукруг, — все это ненастоящее? Это загробный мир, так?
— Я почем знаю, — отрезал старик.
— Но вы же здесь живете!
— Живу? Коль все вокруг ненастоящее, то и я должон быть воображаемым, хех, — старик коротко хохотнул. — Хотя больно я разговорчив, как для привидения. Пожалуй, я, как ты выражаешься, живу. И ты еще не мертвый, ишь языком как помелом: и того ему подай, и это расскажи... Правда, это ненадолго, сынок, ибо они придут за тобой.
— Кто?.. — у Кили опять пересохло в горле.
— Имя им Тьма, — туманно пояснил старик.
— Но кто они? Как с ними бороться?
— Ох-хо! Бороться он надумал! Да как за тобой явятся, то сам к ним пойдешь, как миленький.
— Нет.
— Упрямый ты, я погляжу. Долго держишься. Али держит кто.
— Мой... Этой ночью следом за мной пришел гном. Он не в себе. Как ему помочь?
— Никак. Он уже все. Сдался.
— Но должен же быть... — начал Кили и осекся, когда старик жестом велел ему умолкнуть.
Тот суетился, выуживая из кучки хлама какие-то палочки, камушки, тонкие птичьи кости...
— Я отправлюсь по делу. А ты сиди в доме и чтоб не выходил никуда! Я уж до ночи постараюсь обернуться... — Старик в нерешительности потоптался на месте. — Но ежели не вернусь, то ты глаза закрой, уши заткни и замри в уголке! И не откликайся, кто бы ни звал тебя.
Старик уже ступил на порог, но обернулся и еще раз велел:
— Не выходи из дома ни в коем случае, понял?
— Ага, — коротко кивнул Кили.
Старик бросил на Кили последний взгляд и с сомнением покачал головой. Затем вышел и плотно закрыл дверь, оставив Кили одного в тишине.
Какое-то время Кили бесцельно обходил небольшое помещение, разглядывая паутину под потолком. Снял крышку с большого котла. Жаба сердито квакнула и Кили поспешил вернуть крышку на место. Затем он битый час пытался разжечь трубку. Подожженная в очаге щепка упорно гасла каждый раз, когда Кили подносил ее к трубке.
— Ну что за ерунда без конца творится... — пробормотал Кили и завалился на лежанку. Умаявшись бездельем, Кили сам не заметил, как уснул.
Надеюсь, автор №1 будет не против второго исполнения...
Исполнение №2. Часть 1/5. 965 слов.Сознание возвращалось урывками, фрагментами, приносящими с собой немного света и очень, очень много боли. Кили стискивал зубы до хруста и пытался вырваться из мертвенных объятий беспамятства наверх, к воздуху и жизни, но измученное тело не выдерживало и утягивало его назад, в темноту. Иногда он чувствовал прикосновение прохладной ладони ко лбу, и от этого становилось чуть легче. Впервые придя в себя до такой степени, чтобы более или менее осознать окружающее, Кили увидел потолок, словно сплетённый из ветвей деревьев. Для чертогов Махала место выглядело уж слишком по-эльфийски. Да и в Эреборе просто не могло быть подобных комнат - гномы украшают свои жилища совсем по-другому. Похоже на Лихолесье... но что ему делать во владениях Трандуила? Воспоминание об огненно-рыжих прядях и зелёных глазах, смотревших на него с нежностью, заставило Кили слабо улыбнуться. Тауриэль! Ну конечно. Только она озаботилась бы его судьбой - в очередной раз. Удастся ли ему когда-нибудь отплатить эльфийке хоть чем-нибудь равноценным? Вряд ли. Но он по крайней мере постарается. Изо всех сил постарается, и пусть идут лесом те, кто считает, что представители разных рас не могут быть вместе. Даже Торин в конце концов поймёт и простит. Если... Если дядя жив. Кили медленно повернул голову направо - туда, где на едва заметном ветру чуть колыхалась серебристая занавесь, прикрывавшая полуоткрытую дверь. Больно, но уже терпимо. Горло, правда, пересохло, и вместо красивого звучного имени из него вырвалось еле слышное хриплое карканье. Впрочем, результат был достигнут, хотя бы частично: в проёме показался незнакомый остроухий, встретился взглядом с гномом и снова исчез. Ещё через минуту дверь, распахнутая властной рукой, жалобно скрипнула, и в комнату вошёл король Лихолесья собственной персоной. - Тауриэль... - сделал вторую попытку Кили. Получилось немногим лучше, но эльф понял. - Её здесь нет, - Трандуил налил в бокал воды, присел на край широкой постели, заправленной белоснежными простынями, и положил ладонь гному на грудь. Боль отступила - нет, не пропала совсем, а словно бы сделала шаг назад. - Пей. Ситуация была невозможной, немыслимой - тот самый лесной владыка, о котором дядя отзывался исключительно нецензурно, который посадил их в темницу, а потом стоял с войском у ворот Эребора, угрожая напасть, сейчас поил его водой. И спасибо, что не с ложечки. Осторожно приподнявшись, Кили усилием воли заставил руку не слишком дрожать, взял бокал и жадно выхлебал до дна, чуть ли не половину пролив на кровать. - Спасибо, - голос звучал тихо, но уже вполне разборчиво. Трандуил пожал плечами и направился к двери. - Постойте, - спохватился гном. - Вы же были там, вы наверняка знаете... Торин - что с ним? - Он мертв. - Нет, - прошептал теперь уже единственный наследник рода Дарина, падая обратно на постель. - Пожалуйста, нет... - Мне жаль, - холодно бросил эльфийский король. С его уходом боль снова вгрызлась острыми зубами в грудь, но на этот раз Кили не имел ничего против темноты и бесчувствия.
Неделей спустя гном уже мог вставать без посторонней помощи. И даже ходить - медленно и по стеночке, останавливаясь на ровных местах через каждый десяток футов, а на лестнице - через несколько ступеней. Таким образом он добрался до покоев Трандуила, дорогу к которым ему любезно указывали встречавшиеся на пути эльфы, и плюхнулся прямо на пол - отдышаться и собраться с мыслями. Стражники, несущие караул у самой важной двери Лихолесья, синхронно покосились на него, но ничего не сказали. - Эээ... - через некоторое время решил привлечь их внимание Кили. - А как тут у вас принято попадать к королю? - Я доложу, - кивнул один из остроухих, темноволосый и темноглазый, и скрылся в комнатах Трандуила. Поднявшись с пола, гном отметил, что ноги ведут себя вполне прилично. А ведь он думал, что умрёт - в тот день, когда узнал о гибели Торина. Это было бы правильно - уйти вслед за дядей и братом и, если повезёт, догнать их по пути в чертоги Махала. Но что-то удержало его здесь, когда иссякла воля к жизни... - К владыке - прямо и налево, - подсказал снова занявший своё место стражник. Трандуил сидел в глубоком кресле перед небольшим изящным столиком; компанию ему составляли бутылка вина, бокал и фрукты. - О чём ты хотел спросить? Не дожидаясь приглашения, Кили опустился во второе кресло, такое же, как у короля. Для гнома оно оказалось ужасно неудобным: ноги едва-едва доставали до пола. - Тауриэль. Когда она вернётся? - Не знаю. Быть может, завтра. Быть может, через сотню лет. А быть может, никогда. - В смысле? - Она посчитала тебя мёртвым, - владыка наполнил опустевший бокал, опять же не предложив гостю. - И, справедливости ради, была не так далека от истины. Но отчаянье - лучший друг неразумных поступков. - То есть это вы меня спасли? Не она? - Я. - Но зачем? - Вспомнил, что никогда ничего ей не дарил, - эльф смотрел на Кили, но словно бы не видел. Или видел кого-то другого. - Вернётся - будет ей подарок. «Подарок»! Как будто он - неодушевлённый предмет. Впрочем, всё равно. Есть вещи важней того, кто, кого и как назвал. - А если не вернётся? - Значит, не заслуживает. Кстати, на полке есть ещё бокалы. Или ты ждёшь, что я стану бегать вокруг разных упрямых гномов, которые вместо того, чтобы лежать и выздоравливать, задают слишком много вопросов? Кили пришлось встать на цыпочки, чтобы достать до упомянутой полки. - Я действительно упрямый. И я пойду её искать, - заявил он, сделав глоток вина. - Найду, передам, что это, мол, от вас. - Иди, - пожал плечами Трандуил. - Только далеко не уйдёшь. - Почему? - Ты не подавал признаков жизни около часа. Эльфы после такого не выживают, но ваши феар, по-видимому, крайне неохотно расстаются с хроар, и мне удалось снова связать их друг с другом. Не спрашивай, как. Но если покинешь пределы моих владений, узел развяжется. - И что тогда? - спросил Кили, уже зная ответ. - Отправишься к Ауле. Не быстро, зато совершенно безболезненно. - То есть мне нельзя уходить из Лихолесья? - Лучше - из дворца и его ближайших окрестностей, - Трандуил разлил остатки вина. - Разве что вместе со мной. Впрочем, сам почувствуешь, где граница. - Ясно, - последний глоток оставил на языке горький привкус. - Так я всё-таки пленник. - Отнюдь. Кстати, где благодарность за спасённую жизнь? - Это не жизнь, - гном наконец встал со злокозненного кресла. - Это клетка.
Исполнение №2. Часть 2/5. 1158 слов.Пока Кили окончательно выздоравливал, зима успела перевалить далеко за середину. Небо, расчерченное ещё голыми ветвями, радовало глаз яркой голубизной, днём на солнце снег подтаивал, а ночью смерзался в скользкую корку наста. - Эй, - засмеялся Фирил, глядя, как гном по пояс проваливается в сугроб. - Так мы далеко не уйдём. Вообще-то эльфы оказались неплохими ребятами, особенно лесные, не такие высокомерные, как синдар. С некоторыми из них, принимавшими участие в Битве пяти воинств, Кили, ну, не то чтобы подружился, но отношения вполне можно было назвать приятельскими. Потери сближают; с пустоши Смауга, волею судеб ставшей полем боя, не вернулся отец Фирила, и теперь совсем молодой по меркам его народа сильван тоже пытался склеить свою жизнь из осколков. - Уйдём, - уверенно заявил гном, прокладывая путь сквозь снег. Граница, до которой действовала странная магия Трандуила, обнаружилась на расстоянии примерно лиги от дворца лесного короля. Кили и вправду почувствовал её: внезапно навалилась слабость, зазвенело в ушах... Он быстро отступил назад и вздохнул с облегчением. Ветер принёс откуда-то свежий и острый запах весны, и умирать не хотелось, несмотря ни на что. - Всё? - спросил Фирил. - Дальше не можешь? - Не могу. - Тогда идём обратно. Ты не расстраивайся, у нас не так уж и ужасно. Пауки почти перестали появляться поблизости, а что настроение не очень... ну, сам понимаешь. Кили молча кивнул. Ещё бы он не понимал. - А ваш король, он всегда такой или только в последнее время? - поинтересовался он. - Ты имеешь в виду, всегда ли он выпивал по несколько бутылок за вечер? - уточнил эльф. - Да нет, не всегда, хотя и бывало. По сыну, наверное, скучает. - А что у них случилось? Наверняка гном знал только то, что белокурый принц не погиб. Значит, тоже ушёл, как и Тауриэль. Но вряд ли вместе с ней, иначе зачем бы Трандуилу понадобился он, Кили, в качестве «подарка» для бывшей начальницы стражи. - Можешь попробовать спросить у него сам. Я не рискну.
- Вот вы где, - ещё один молодой сильван, чьего имени потомок Дарина, к своему стыду, не помнил, вышел им навстречу. - Тебя владыка искал. - Меня? - удивился гном. - Тебя, да. Прилетела птица от Одинокой горы. Вроде с каким-то письмом. Кили не помнил, как пробежал по коридорам и лестницам к покоям Трандуила. Почему-то даже мысли не возникло заглянуть в тронный зал - он ни разу не видел короля в, так сказать, официальной обстановке. Впрочем, тот не нуждался в атрибутах власти для того, чтобы выглядеть царственно, даже будучи слегка нетрезвым. Вот как сейчас. - Полюбуйся, - владыка кивнул на бумажный кораблик, венчающий вазу с фруктами. Борт кораблика украшала печать, в центре которой расправлял крылья фамильный ворон. - Ваше рыжее недоразумение оказало мне честь, пригласив на коронацию. Развернув плотный лист, Кили пробежал глазами по рунам. Хвала Махалу, в Эреборе ничего страшного не случилось. - Ну да. И что? Насколько он понимал, текст был составлен по всем канонам вежливости. То есть неоднократные ненавязчивые упоминания о величии адресата присутствовали. - Тебе ничего не кажется странным? - А должно? - ещё раз перечитав измятое послание, гном пожал плечами. - Вроде всё в порядке. - Кроме того, - шелестя одеждами, Трандуил, видимо, для разнообразия, сам снял с полки второй бокал и разлил вино, - что ты ближе к Торину по линии наследования. Кили фыркнул, забираясь в кресло с ногами - в присутствии надменного эльфийского владыки его постоянно подмывало сделать что-то вызывающее, послав к драконьей бабушке все приличия, но тот и бровью не повёл. - Какой из меня король? Трон должен был занять дядя или в крайней случае Фили, - гном закусил губу, пытаясь справиться с вновь резанувшей болью потерь. - Но если не судьба, пусть уж лучше Даин. Тем более я всё равно не могу даже добраться до Эребора. - Вместе со мной - можешь. - И что дальше? - Кили потянулся к бутылке; раз уж Трандуил напивается, то и ему сам Махал велел. - Хотите, чтобы я управлял Одинокой горой на расстоянии и под вашу, разумеется, мудрую диктовку? Или собираетесь шантажировать Железностопа? Не получится. Я просто отойду подальше от дворца, и будь что будет. Владыка посмотрел на него с некоторым интересом. - Любопытные фантазии. И с чего бы мне это делать? - А зачем в таком случае вы показали мне письмо? - Забирая тебя в Лихолесье, я как-то не подумал о том, что ты - наследник соседнего престола, - Трандуил меланхолично покрутил кольцо на пальце. - Но раз ты сам не желаешь предъявлять права на гору, значит, и проблемы нет. - Не желаю, - покачал головой Кили. - То есть я, конечно, был бы рад вернуться, увидеться с друзьями, принять участие в восстановлении того, что разрушил дракон, да, в конце концов, там моё место. Но Эребору нужен настоящий король, а не мальчишка, который... - он махнул рукой. Тишину нарушило чпоканье пробки: изящным движением владыка открыл очередную бутылку. - Так легче, да? - сочувственно спросил гном, припомнив слова Фирила. - Почему он ушёл? - Кто? - Леголас. - А вот это уже не твоё дело, - в голубых глазах сверкнули молнии. Грозные, ледяные. - Наш разговор окончен. Убирайся! - Да пожалуйста, - Кили, тоже разозлившись, вылез из кресла. - Можешь страдать и спиваться здесь в гордом одиночестве. Думаешь, остальным весело? Твой сын хотя бы жив. Трандуил вскочил и одним прыжком преградил ему дорогу. - Что она в тебе нашла? - почти прошипел владыка, склоняясь к гному. Тонкие пальцы коснулись щетины на подбородке, скользнули чуть ниже; повинуясь мягкому, но настойчивому жесту, Кили поднял голову - и чуть не задохнулся от изумления, когда губы короля накрыли его рот. Первой мыслью было - да он что, совсем сбрендил, раз не различает ни расы, ни пола, но от эльфа пахло вином, зимним стылым ветром и отчаяньем, настолько знакомым, что хоть волком вой. К тому же гнома ещё никогда не целовали так, что одно движение языка - и кровь закипала в жилах. - Ты вспыхиваешь, словно сухой мох в костре, - прошептал Трандуил, на мгновение отвлёкшись. Его рука безошибочно нашла место, больше всего жаждавшее прикосновений, и Кили не смог сдержать стона. Отстраниться не было никаких сил, смотреть в глаза - катастрофически неловко; поднявшись на цыпочки, он снова притянул короля к себе, жадно целуя, прикусывая губы, пропуская сквозь пальцы прохладные платиновые пряди. С каждым движением узкой эльфийской ладони сквозь грубую ткань штанов, только обостряющую ощущения, по телу пробегала волна сладкой дрожи, и когда всё закончилось и перед глазами перестали плавать цветные пятна, Кили пришлось очень постараться, чтобы устоять на ногах, а не рухнуть безвольной тушкой к ногам владыки. Несколько шагов до двери показались ему самыми непростыми в жизни.
В тот вечер он долго не мог заснуть, ворочаясь на мягкой постели и гадая, какая муха их обоих укусила, что добавляют в лихолесское вино и сколько ругательств на кхуздуле употребил бы Торин, если бы имел возможность наблюдать из чертогов Махала за племянником. Впрочем, дядя не одобрял любых эльфов, вне зависимости от их личных качеств. И сильно ошибался, это Кили понял, ещё когда познакомился с Тауриэлью. Представители дивного народа были разными, как и гномы, как и любая другая раса. Даже Трандуил, имя которого в Синих горах упоминалось исключительно в комплекте с теми самыми ругательствами, на поверку оказался далеко не столь однозначным существом. И очень интересным, надо признать. По крайней мере Кили не имел ничего против того, чтобы познакомиться с ним поближе, узнать, умеет ли эта ходячая статуя смеяться или хотя бы улыбаться, видит ли сны... И как ведёт себя в постели.
Исполнение №2. Часть 3/5. 1185 слов.Желаниям гнома не не суждено было исполниться: некоторое время Трандуил никого не принимал, а потом, нацепив весеннюю корону с нежно-зелёными, цвета первой листвы бериллами и взяв с собой небольшой отряд, уехал в Эребор, на коронацию Даина. Откуда, не заезжая домой, проследовал в направлении Ривенделла. Эльфы, как известно, могут проводить дни и ночи в созерцании и грёзах, но деятельная натура Кили требовала хоть чем-то занять руки и голову. Однажды, гуляя по дворцу, он обнаружил проход вниз, под темницы, а там - заброшенную кузню. - Владыка на этот счёт никаких распоряжений не делал, - осторожно сказал оставленный наместником и несколько деморализованный грузом ответственности Галион. - Если что, я сам с ним разберусь, - пообещал гном. Основная проблема состояла в том, что вся обстановка была рассчитана на мужчину ростом повыше. Пришлось установить сложную систему скамеечек и табуретов и прыгать по ним, как горный баран, но усилия окупились: лихолесцы, поначалу заглядывавшие в кузню чисто из интереса, вскоре поняли, что ситуацией вполне можно воспользоваться. Как выяснилось, мастер Илэннис, хозяин помещения, погиб в случайной стычке с орками около пятидесяти лет назад. - Как же вы жили столько времени? - спросил Кили у Фирила, принёсшего гному свой наруч, изрядно пострадавший в битве. - Сколько времени? - не понял эльф. - Полвека? Рано или поздно появился бы кто-нибудь, торопиться некуда... Трандуил, видимо, полностью разделял это мнение, не торопясь возвращаться. Без него было как-то... пусто. Странное ощущение, не исчезавшее даже тогда, когда гном и думать не думал о лихолесском короле. Чаще, правда, всё же думал. И потихоньку расспрашивал о прошлом владыки тех, кто мог рассказать что-нибудь любопытное, будящее воображение. У него возникла идея. Официально денег с эльфов за работу Кили не брал, но те периодически «забывали» в разных местах кузни монеты, использовавшиеся здесь. Чистое серебро, расплавить которое не так уж и сложно. Ну, а гравировкой он начал заниматься ещё в Синих горах, и получалось у него хорошо даже по меркам мастера Неина, редко позволявшего себе доброе слово по отношению к кому бы то ни было. Рисовать на металле картинки оказалось сложнее, чем традиционные у гномов абстрактные геометрические узоры, и времени это занимало больше, но как раз время у него имелось. Трандуил вернулся только в начале лета. И не один.
- Мама, ну перестань, - в десятый, наверное, раз повторял Кили, гладя гномку по голове. С момента их расставания в тёмных волосах Дис явственно прибавилось седых прядей, а ведь прошло всего чуть больше года. Ей возвращение Эребора тоже обошлось дорого: брат и старший сын погибли, младший пропал без вести, а эльфы вместо того чтобы предупредить, решили устроить сюрприз. И у них получилось. Нет, в присутствии подданных лесного короля принцесса позволила себе лишь сдавленно охнуть и заключить блудного отпрыска в объятия, разрыдалась - и счастливо, и горько - только оставшись наедине. Что делать с плачущими женщинами, Кили понятия не имел. Что делать с плачущей матерью, тем более. - Ты так повзрослел, - в последний раз всхлипнула Дис, отстраняясь и поправляя сыну чёлку. - А теперь рассказывай. Я хочу знать всё, с самого начала. Повествование о путешествии к Одинокой горе, битве и случившемся после заняло целый вечер. В процессе гном успел сбегать на кухню за едой и даже за ужином не умолкал, красочно описывая побег в бочках из того самого Лихолесья, где они находились сейчас. В его изложении ранение орочьей стрелой выглядело как безобидная царапина, драконья болезнь Торина - почти безобидной и в чём-то даже трогательной придурью, а самоубийственная вылазка на Воронью высоту - верхом стратегической мысли. О Тауриэли он предпочёл умолчать. - Сказочник ты мой, - недоверчиво покачала головой мать. - Так, значит, здешний король тебя вылечил? Своими чарами? - Ну да. И тебя откуда-то взял. - Ничего себе «взял»! - возмутилась Дис. - Мы встретились у подножия Мглистых, а поскольку нам было по пути, деваться друг от друга оказалось некуда. И видел бы ты, с каким подозрением синегорцы всю дорогу смотрели на эльфов. Даже сюда, во дворец, решилась пойти одна я, остальные предпочли разбить лагерь в этом странном лесу. Кстати, надо бы им весточку отправить, что я в порядке и никем не съедена... - Только про меня никому не рассказывай, - спохватился гном. - Пока Даину незачем знать, что я жив. - Да, пожалуй, - подумав, согласилась принцесса. Надолго задержаться в гостях у Трандуила, не вызвав подозрений, она не могла, но за следующий день Кили сполна насладился материнской заботой. Слишком длинные рукава и полы эльфийских рубашек, которые он просто подворачивал или обрывал, если мешали, были аккуратно подшиты, штаны - собственные, более или менее уцелевшие, - заштопаны и приведены в порядок, хотя это и казалось невозможным. Даже волосы сына Дис не забыла распутать и расчесать. Три раза. - Я вернусь, как только смогу, - пообещала она, садясь на пони. После отъезда принцессы ощущение, что он заперт в чужом и чуждом месте, навалилось с новой силой, и Кили отправился к королю. С подарком.
За прошедшее время ничего не изменилось: Трандуил по-прежнему предпочитал проводить вечера в компании самого себя, дум о высоком и бутылки. Вино, впрочем, в Лихолесье поставляли отменное, даже гномы могли бы оценить, хоть и предпочитали пиво. - Вот, - не без некоторого трепета выложив результат своего более чем месячного труда перед владыкой, Кили плюхнулся в уже почти родное проклятое кресло. - Что это? - осведомился эльф, склоняясь к столу. И застыл. - Ну, я вспомнил, что так и не поблагодарил тебя за спасение моей жизни, - удостоверившись, что Трандуил хотя бы заинтересовался подарком, гном облегчённо выдохнул. - У нас слова считаются не слишком высокой платой. Витые безделушки, любимые остроухими, он делать не умел, да и для, допустим, ожерелья, достойного короля, нужны были более дорогие материалы. А вот для пояса из тонких пластин серебро вполне подходило. Тем более если сплошь покрыть металл узорами. Пещеры Менегрота, война Последнего союза, змеи Севера, ветви и листья Лихолесья - во всём, кроме последнего пункта, Кили пришлось полагаться на описания эльфов. Или на собственное воображение. Размеры рисунков не позволяли фантазии разгуляться слишком уж сильно, может быть, поэтому Трандуил понял, что он имел в виду. Изящные пальцы застыли над крайним сегментом пояса, где, судя по силуэту Одинокой горы на заднем плане, изображалась Битва пяти воинств. - Ты угадал, - наконец сказал владыка. - Почти везде. Впрочем, это меня не удивляет. Дай руку. Ничего не понимая, гном протянул востребованную конечность. - Левую. По сравнению с ухоженной кистью эльфа его собственная, грубая и короткопалая, с обветренной кожей и неровными ногтями, смотрелась ужасно. Ну и ладно, подумал Кили. Пусть подавится своим высокомерием, своей самовлюблённостью и гордыней... Быстрым движением Трандуил задрал с любовью подшитый Дис рукав рубахи. От запястья почти до локтя гнома тянулся след от недавнего ожога - результат вопиющего пренебрежения техникой безопасности при работе с раскалённым металлом. Мастер Неин за такое голову бы снял и не посмотрел, что принц, но что поделать, если за прошедший год он держал в руках только оружие и многое забыл? - Это случилось две недели назад, - эльф не задавал вопрос, а констатировал факт. - Около полудня. Я почувствовал. - Всё любопытственнее и любопытственнее, - пробормотал Кили. - Получается, мы теперь... - Природа нашей связи мне понятна, - перебил его владыка. - И я знаю того, кто может попробовать её разорвать, не причинив тебе вреда. - Разорвать? Так я смогу уйти? - Сможешь. «И перестанешь действовать мне на нервы», - расшифровал взгляд Трандуила гном и рассмеялся, кажется, в первый раз с того момента, как пришёл в себя под сводами Лихолесья. Легко и свободно. - Через несколько дней мы едем в Ривенделл, - король встал, зашуршав серебристыми одеждами. - Мне рассказали, что у тебя появились дела. Заверши их.
Исполнение №2. Часть 4/5. 1120 слов.За пределами леса граница чар Трандуила сузилась до нескольких десятков футов. Теперь Кили не мог отойти от владыки хоть сколько-нибудь далеко. - Можешь спать в моей палатке, - предложил тот в приливе странного великодушия, вызванного, видимо, опять же вином, которое эльфы взяли с собой в немалых количествах и дружно распивали каждый вечер. Конечно же, гном согласился, скорее из любопытства, чем из настоятельной потребности. В принципе, он с отрядом Торина дошёл от Синих гор до Эребора безо всяких удобств, если, конечно, не считать редких ночёвок под крышами разных гостеприимных существ. Но у лихолесцев были иные представления о том, как нужно путешествовать. «Палатка» Трандуила представляла из себя приличного размера шатёр, в котором могло бы с комфортом разместиться гораздо больше народу, нежели они двое, но в итоге все остальные растворились в темноте по ту сторону вышитого полога, и Кили, улёгшись, внезапно обнаружил, что ему не удаётся толком расслабиться. Присутствие эльфа, то ли спящего, то ли нет, - да и спят ли они вообще в обычном, самом бытовом смысле слова? - мешало. И сильно. Возможно, он чувствовал возникшую между ними связь не так остро, как Трандуил, за многие лиги ощутивший отнюдь не смертельный, хоть и болезненный ожог, но всё же чувствовал. Интересно, это распространяется только на физические переживания или ещё и на мысли? Гному было нечего стыдиться, а желания, которые не входили в число общепринятых... ну, даже любопытно, как владыка отреагирует на подобное. В конце концов, сам дал повод, никто под руку, под ногу и под другие части тела не толкал, да и воспоминания о поцелуе так легко переходили в фантазии о том, что могло бы случиться дальше. Кили, уже не раз мысленно возвращавшийся в зимне-весенний вечер, неизменно досадовал на себя - нужно было хотя бы попробовать ответить эльфу тем же, а не стоять пень пнём. Он просто слишком растерялся, поэтому ему и не пришло в голову расстегнуть серебристые одежды, хотя бы частично, а там... а там как пойдёт. Покосившись на лихолесского короля, неподвижного, даже, казалось, не дышащего, хотя звук дыхания наверняка просто заглушал стрёкот цикад, доносящийся снаружи, гном перевернулся на живот, обняв подушку. Проклятая разница в росте. Из-за неё было непросто представить, как могли бы развиваться события, если бы они оба оставались в положении стоя. Разве что пропустить этот этап и сразу перейти к следующему, там, где Трандуил уже лежит, и желательно раздетый... Картинка, возникшая в воображении, оказалась яркой и чёткой - как тогда, когда он представлял себе фрагменты из прошлого владыки, прежде чем перенести их на металл. Только на сей раз она ожила. И ощущения прикосновений к гладкой коже были настолько реальными и острыми, что Кили приоткрыл глаза - убедиться, что это по-прежнему всего лишь плод его фантазии. - Хватит, - сквозь зубы бросил эльф, настоящий, не из грёз. Его голос, против ожидания, звучал скорее обречённо, чем гневно. - Если хочешь получить свою свободу, конечно. - Хочу, - признался смутившийся наследник Дарина. - Извини. Я не имел в виду ничего такого... - Действительно? - не без ехидства поинтересовался Трандуил. - Ну... почти. Правда состояла в том, что в результате лежать на животе стало несколько неудобно. Проблема требовала решения, но не при владыке же! Даже если выйти наружу, ничего не изменится - он всё равно почувствует. Хорошо, что в пределах лагеря - и совсем недалеко от королевского шатра - было небольшое озерцо, питаемое подземными ключами и поэтому ледяное даже в разгар лета. Пять минут купания сделали из Кили совершенно равнодушного к плотским соблазнам гнома, и, вернувшись на своё ложе, ещё тёплое, он вырубился практически моментально.
Как выяснилось, магия Элронда тоже работала во сне. - Что я должен делать? - Ничего, - улыбнулся эльф. - Спи. Некоторым вещам проще случаться, когда разум не вмешивается в происходящее. Он не настолько совершенен, чтобы в полной мере постичь замыслы Эру. Подавив желание спросить, чей разум имел в виду хозяин Ривенделла - только гномий или свой тоже, Кили поправил лёгкое одеяло, немножко поворочался с боку на бок и уснул. Приснилась ему Тауриэль, такая, какой она была при их знакомстве в темницах Лихолесья. Сидящая на ступеньках рядом с водопадом. Только теперь между ними не вставали прутья решётки. - Отпусти меня, - попросила эльфийка. - Ты не хочешь меня помнить? - Я всегда буду тебя помнить. Мы, знаешь ли, ничего не забываем. Но за эти полгода я увидела и узнала едва ли не больше, чем за предыдущие шестьсот лет. Столько новых мест, впечатлений... - Тауриэль виновато улыбнулась. - То есть ты не вернёшься? - вздохнул гном. - Я почему-то так и думал. - А ты этого хочешь? - Подожди, - Кили непонимающе помотал головой. - При чём тут вообще какие-то мои желания или нежелания? Делай то, что нравится и что считаешь нужным. Ты. Сама. - Я в тебе не ошиблась, - задумчиво сказала эльфийка. - Жаль... Так жаль, что наши пути никак не сходятся. - Ты с самого начала это понимала, да? - Понять и принять - разные вещи, - снова улыбнулась Тауриэль и начала таять в вечерних сумерках. Гном открыл глаза. Сумерки действительно имели место быть; за распахнутым окном шумели водопады, но ривенделльские, а негромкие голоса, доносящиеся с террасы, принадлежали Элронду и Трандуилу. Разговаривали они, естественно, на синдарине, Кили понимал отдельные слова, но общий смысл ускользал, как туман из рук. Когда он оделся и вышел на улицу, из двоих эльфийских владык в наличии остался только один. - Получилось? - спросил гном с замиранием сердца. - Проверь, - не оборачиваясь, бросил король Лихолесья, любовавшийся пейзажем. Легко сбежав с террасы по витой ажурной лесенке, Кили направился к мосту через Бруинен и остановился только на середине изящной каменной конструкции. Никакой границы не было и в помине. Значит, он свободен? И больше не привязан ни к Трандуилу, ни к его чертогам? Гном обернулся. Владыка по-прежнему стоял у парапета, серебристые одежды и светлые волосы, казалось, бросали вызов шаг за шагом наступающей ночи. Не привязан? Как бы не так... Вернувшись на террасу, Кили внаглую взобрался и уселся на мраморные перила. Теперь они с эльфом были не то чтобы на одном уровне, но хотя бы немного ближе друг к другу. - Мне снилась Тауриэль. - Да? - соизволил лениво поинтересоваться Трандуил. - По-моему, она не собирается возвращаться. - Не думаю, что ты в состоянии освоить осанвэ. Иногда сон - это просто сон. - Ты делаешь вид, что тебе всё равно, - тихо сказал Кили, - но на самом деле это не так. Тебе настолько не всё равно, что ради меня ты дважды ездил сюда... - А может быть, ради того, чтобы наконец от тебя избавиться? - Чтобы избавиться, достаточно было посадить меня в темницу, - отмахнулся гном. - Ну, или просто отдать какой-нибудь приказ вроде «пусть он не попадается мне на глаза». - Или утопить в реке. Благодарю за идею, - Трандуил коротко кивнул, - в следующий раз обязательно воспользуюсь. - Эй, про утопление я ничего не говорил! - рассмеялся Кили, поймал узкую ладонь и прижался губами к запястью - там, где под кожей билась тонкая голубая жилка. Странно было осознавать, что эта рука легко управляется с мечом, а может, и с чем потяжелее. - Выходим завтра на рассвете, - сказал владыка, впрочем, не отнимая конечности. - Думаю, тебе имеет смысл доехать с нами до Лихолесья. Там мы расстанемся.
Iris-kella, r2r, [blueberry.cheers], Hobbit!Anon, спасибо, что читаете и не ленитесь комментить! "Незаслуженные" - потому что автор, как всегда, недоволен тем, что получается. Ну, да это классика жанра, не обращайте внимания. К тому же пять частей я заявила несколько преждевременно.
Исполнение №2. Часть 5.1. 1131 слово.Появление Кили в Эреборе вызвало ожидаемое ликование членов отряда Торина и приехавших с Дис синегорцев и столь же ожидаемую настороженность со стороны гномов из Железных холмов. Впрочем, когда сам Даин, крякнув, сдавил троюродного племянника в объятиях, напряжение немного рассосалось. - Кто бы что ни говорил, я рад, что ты жив, - негромко, так, чтобы слышали только они двое, заявил Король-под-Горой. - Конечно, есть вопросы, которые нам следует обсудить, но чуть позже. Сейчас я должен руководить восстановлением тронного зала, а то эти бездельники там всё испортят. Работы и в самом деле шли полным ходом. Некоторые из помещений, разрушенных и пришедших в запустение за время пребывания Смауга в Эреборе, были уже приведены в порядок, остальные ждали своей очереди. - Сначала Даин приказал заняться шахтами и выработками, - объяснила Дис, сопровождавшая сына в прогулке по внутренностям Одинокой горы. - И это принесло плоды - мы снова добываем изумруды, недавно нашли первый крупный камень. Размером со стол - ну помнишь, у нас в Синих горах был такой громадный, ни в одну дверь не пролезал? - Ага, - кивнул Кили, но минуту спустя смысл слов матери до него всё-таки дошёл. - Стой. Что? Гномка рассмеялась. - Я проверяла, слышишь ты меня или нет. Эй, мы наконец-то дома! Ты не рад? - Рад, конечно. Я просто думаю - не слишком ли высокую цену мы за него заплатили? Он пока не решился спуститься в чертоги предков. Казалось, когда он увидит надгробные плиты, Фили и Торин умрут окончательно. Во второй раз. - Что теперь об этом говорить, - Дис закусила губу и отвернулась, не желая демонстрировать предательски заблестевшие глаза. - Заплатили ведь уже, не воскресишь. Надо жить дальше. Спасибо Трандуилу, тебя, вот, вытащил. А ведь я больше сотни лет думала о нём плохо. Даин и сейчас пишет вежливые письма, договаривается о торговле, об обмене послами, а сам зубами скрежещет. - Об обмене послами? - заинтересовался Кили. - Ну да. Вроде бы так принято между некоторыми дружественными королевствами. - И что, уже кого-то назначили? - Насколько я знаю, пока идут переговоры...
Рыжая шевелюра троюродного дядюшки была обсыпана каменной пылью так густо, что казалась седой. - Хочу сразу сказать, чтобы исключить недомолвки и недопонимание, - я не претендую на трон Эребора, - с порога заявил Кили. - Не претендует он, - фыркнул Даин. - Можно подумать, право наследования - игрушка, которую можно выбросить, если не понравится. - И что мы будем теперь делать? - Если действительно не хочешь стать причиной возможной смуты - напиши отречение. - Смуты? С какой стати? - Недовольные найдутся всегда. Кто-то может посчитать, что его недооценивают, кто-то - что он лучше знает, как надо, кто-то понадеется нагреть руки на смене власти... - И какая-то бумажка их остановит? - Конечно, не остановит. Но это лучше, чем ничего. Ну, ещё публично заявишь, что признаёшь меня королём. Признаёшь ведь? - Да признаю, признаю... - отмахнулся Кили. - А вот скажи, вы с Трандуилом договорились по поводу послов? - Насколько я понял, он не против. Почему ты собственно, интересуешься? - Хочу предложить свою кандидатуру. - Ну и ну, - Даин покачал головой. - Сначала принцесса, теперь ты... Семейное, что ли? Остальных-то гномов не заманишь в Лихолесье ни за какие коврижки. - Мама тоже хотела? - Это её идея и была. Ну конечно. Дис собиралась перебраться поближе к сыну. А теперь надобность вроде бы отпала, но сын опять намеревается удрать. Кили почувствовал укол совести. - Я с ней поговорю, - сказал он. - Думаю, она не будет против. Только у меня есть одна просьба - не пиши пока Трандуилу, кто к нему приедет. Хорошо?
Переговоры шли мучительно медленно - владыка снова никуда не торопился. Только глубокой осенью, когда задули холодные пронизывающие ветра, Даин приказал собираться в дорогу. Дорога та составляла от силы пару дней, но официальный визит есть официальный визит. В сопровождение Кили отрядили дюжину гномов при полном параде, ну, и с дарами, разумеется. Король-под-Горой сильно рассчитывал на ответные подношения в виде съестных припасов - золото и драгоценные камни были прекрасны, но, увы, несъедобны, а дефицит продовольствия в преддверии зимы - не то, что могли себе позволить эреборцы. Восстающий из пепла Дейл ещё не вернул себе славу центра торговли севера, и нынешние ярмарки, по словам Балина и Двалина, пока походили на слабую тень тех, что гремели в человеческом городе много лет назад, до прилёта Смауга. - Да, я понял, - кивнул Кили в ответ на прощальные указания Даина. - Нужно выбить из Трандуила еды, и побольше. Честное слово, я всё запомнил с первого раза. - Тогда удачи, - король хлопнул троюродного племянника по плечу и, не оборачиваясь, зашагал к парадному входу в Эребор. Кроме отъезжающих на улице осталась только Дис. - Мама, ты точно не сердишься? - Точно, - улыбнулась она. - Однажды, когда ты был совсем маленьким, мы с твоим отцом и вами с Фили, желая срезать дорогу и добраться домой дотемна, заблудились в лесу и встретили эльфов, направлявшихся в Серебристую гавань. Тебе они ещё тогда очень понравились. Мы разделили костёр и трапезу, ты прямо влез к одному из них на руки, и я не знала, как унять твою истерику, когда они ушли. Так что я не удивляюсь тому, что тебя к ним тянет. Успела привыкнуть. К тому же теперь не нужно ничего держать в тайне, если соскучусь - приеду, просто так, без всяких предлогов. Да и ты в любой момент сможешь вернуться. - Договорились, - Кили поцеловал мать и взобрался на пони. Он всё-таки побывал на месте упокоения дяди и брата и, как ни странно, не почувствовал ничего особенного. Воспоминания о них, тёплых и живых, не смогла перебить гулкая тишина и скорбная торжественность зала предков. К тому же... ну, в конце концов они встретятся, рано или поздно. И Торин надерёт ему уши за то, что уже сделано и что только предстоит сделать (в особенности - за общение с эльфами), а Фили, как всегда, обнимет и утешит («Эй, братишка, выше нос! Где наша не пропадала?»)... Дорога до Лихолесья прошла совершенно спокойно. И очень скучно. Заночевали на берегу Долгого озера, почти у входа в лес, на небольшой поляне. Кили подумал, что раз уж отношения между королевствами улучшились, здесь имеет смысл построить какой-нибудь домишко, чтобы в холодное время года не спать на пронизывающем ветру. А с утра в воздухе закружили первые снежинки, и гномы вступили под своды вековых, ещё не отряхнувших осеннюю листву, деревьев. С толстой ветки одного из которых и спрыгнул на тропинку Фирил. - Кто вы такие и с какой целью нарушаете границу владений государя Лихолесья? - в голосе эльфа слышался тщательно сдерживаемый смех. - Посольство государя Эребора, - в тон ему ответил Кили. - То есть вроде как можно считать, что по делу мы тут у вас. - Ну, раз по делу, тогда добро пожаловать, - сильван сделал приглашающий жест и одним неуловимым движением вскочил обратно на дерево. Так они и сопровождали гномий отряд - поверху, почти бесшумно, сливаясь с деревьями, словно духи леса из детских сказок. На этот раз Трандуил был в тронном зале, во всём великолепии, включая корону и надменно-скучающее выражение лица. Конечно, он и бровью не повёл, увидев Кили, лишь длинные пальцы чуть сжались на подлокотнике кресла да в глазах мелькнуло что-то с трудом уловимое. Как будто в ледяном панцире, сковавшем быструю реку, вдруг появилась полынья, а за ней...
Hobbit!Anon, Мы все обычно недовольны бываем))) Но у вас действительно хорошая история Ну, будет чуть длиннее - для таких рассказов это не грех) *уселась ждать продолжения* Как говорил один общий знакомый: "Я терпелив. Я подожду".
-
-
01.05.2015 в 12:32Предупреждение №2: автор слоупок, пишет медленно и заранее извиняется.
Для любителей спойлеров: спойлер
Исполнение 1. Часть 1.1/?. 1685 слов
-
-
01.05.2015 в 12:34-
-
02.05.2015 в 21:20-
-
02.05.2015 в 21:48-
-
03.05.2015 в 01:23-
-
10.05.2015 в 17:20И снова автор предупреждает, что в тексте кровькишки и злобные НЕХи.
Исполнение №1. Часть 2.1/?. 900 слов
-
-
10.05.2015 в 21:37-
-
25.05.2015 в 16:25Кстати, всем добрый вечер в этом чате
Исполнение №1. Часть 2.2/? 1200 слов
-
-
25.05.2015 в 16:33-
-
25.05.2015 в 21:38-
-
21.08.2015 в 02:28Исполнение №2. Часть 1/5. 965 слов.
-
-
22.08.2015 в 02:59-
-
22.08.2015 в 14:22Присоединяюсь к предыдущему оратору: очень интересно узнать, что будет дальше.
-
-
23.08.2015 в 03:12А2.
-
-
23.08.2015 в 03:15-
-
27.08.2015 в 02:42-
-
27.08.2015 в 13:12-
-
28.08.2015 в 11:33Автора 1 хвалить не буду, это порося знает почему
-
-
28.08.2015 в 23:54*Сел преданно ждать*
-
-
31.08.2015 в 09:13Присоединяюсь к ждущим продолжения!
-
-
01.09.2015 в 02:19пусть и незаслуженные.А2.
-
-
01.09.2015 в 02:22-
-
01.09.2015 в 08:09-
-
01.09.2015 в 08:49-
-
01.09.2015 в 11:59*сел и ждет продолжения 2 исполнения*
-
-
01.09.2015 в 17:10-
-
04.09.2015 в 02:17"Незаслуженные" - потому что автор, как всегда, недоволен тем, что получается. Ну, да это классика жанра, не обращайте внимания.
К тому же пять частей я заявила несколько преждевременно.
А2.
-
-
04.09.2015 в 02:19-
-
04.09.2015 в 06:59-
-
04.09.2015 в 08:08Ну, будет чуть длиннее - для таких рассказов это не грех)
*уселась ждать продолжения*
Как говорил один общий знакомый: "Я терпелив. Я подожду".